Репетитор

П а п а. А Лабан? Он принес аттестат и лоботрясничает с тех пор. Между тем, он, как никто другой, унаследовал талант прадедушки и мой опыт… Вот он и возьмет мальца под свою опеку… Покажет ему, что хитрость настоящего лиса — это искусство, это артистизм! А главное, это — единственный способ выжить, черт возьми! Лабан! Лабан! Я поговорю с ним, а ты накрывай на стол, Лора! И помни: Людвиг 14-й — не завтракает! (Отправился в детскую.)

М а м а. Оставить моего младшенького голодным? Нет, это слишком… Даже если он дурачок… Никто еще, кажется, не умнел от голода. Людвиг! Людвиг!

Л ю д в и г  появляется.

А ну, марш в кухню!

Л ю д в и г. Зачем?

М а м а. Там увидишь, негодяй! Полюбуйся на себя: колготки забрызганы зубным порошком, обшлага мокрые…

Л ю д в и г. Вот ты ругаешься, а глаза добрые. Это тоже такая хитрость, да?

М а м а. Ну-ка, не рассуждай. Сказано: пошел в кухню!

Л ю д в и г. Я знаю, ты мне подсунешь кусок индюшки, да? Хочешь надуть папу?

М а м а. Тссс! Невозможный ребенок… (Шепотом.) Ты видишь сам: без хитрости шагу не ступишь… такова жизнь!

Л ю д в и г. Может, она и такова, а я теперь не таков. Не хочу есть исподтишка, не хочу никого водить за нос! (Убегает из норы, в дверях выкрикивает.)

Да здравствует правда во веки веков!
А плуты достойны одних тумаков!

(Исчез.)

Выходят  П а п а  и  Л а б а н.

М а м а (в слезах). Вы слышали? Слышали, как он перевернул наш семейный девиз?

П а п а. Да, да — яснее, чем хотелось бы! Я отвинчу ему голову! Где он?! Где этот выродок?! Лабан, сынок, ты видишь, дело серьезное, он далеко зашел… Лора, я тебя спрашиваю: где мальчишка?

М а м а. У-удрал…

Л а б а н. Спокойно, предки. Он не стоит того, чтобы так психовать. Будьте уверены: под моим чутким руководством эта белиберда в два счета выскочит из его головы. Тебе, отец, не придется краснеть за него перед дедушкой…

П а п а. Я надеюсь, Лабан… Иначе я его сам, своими руками…

Л а б а н. Папа, ну зачем такие слова? Увидишь, я приведу его в норму… К общему знаменателю, так сказать.

М а м а. Только помни, Лабан: в этом возрасте дети страшно ранимы!

Л а б а н (со смехом). Да? По-моему, ты говоришь о цыплятах, мама. Мы, лисы, несколько от них отличаемся. Да… Ну что ж, пойду повожусь с этой малявкой… раз уж вы в такой истерике. Были у меня другие планы, куда более занятные, ну да ладно… Привет!

М а м а. А завтрак?

Л а б а н. Мерси, я уже навернул там индюшатины — вы слишком долго бились с этим ранимым, мне надоело ждать. (Уходит.)

М а м а. Знаешь, отец, я бы не хотела видеть своего младшенького точно таким, как Лабан. Меня что-то пугает в нем…

П а п а. Я знаю, он — хам! Но лучше все-таки хам, родной и понятный, чем благородный отщепенец, от которого неизвестно чего ждать!.. Накапай-ка мне, дорогая, валокординчику…

Мама дрожащей рукой начинает капать лекарство в рюмку. На два голоса они подавленно считают капли…

Картина вторая

Урок хитрологии

На лесной тропе. Л ю д в и г  1 4 - й  кидается шишками, норовя угодить все в одну и ту же неведомую нам мишень, и распевает песенку, чтобы заглушить голод:

Может, я еще мал?
Может, я дурачок?
Может, в этих делах я совсем новичок?
Может, все осмеют
Это мненье мое, —
Только мне надоело вранье!

Мне за хитрость не надо
Похвальных листов,
Ни лесных орденов,
Ни чинов, ни постов…
Но обидный вопрос
Мой смущает покой:
Неужели один я такой?

Говорят, я не лис,
Говорят, я осел,
Говорят, вообще неизвестно, кто я…
Может, это и так,
Может, я себе враг,
Только очень тошнит от вранья!

Появляется  Л а б а н.

Л а б а н. Тошнит от вранья, говоришь?

Л ю д в и г. Я не говорю, я пою.

Л а б а н. Да слышу… Только зря ты дерешь глотку, малыш: аплодисментов не будет. За такие песни в лесу никто не хлопает… разве что по шее. Спички есть?

Л ю д в и г. Откуда? Я же не курю.

Л а б а н. Да мне не курить, мне — в зубах поковырять: мясо застряло. (Находит подходящую щепку.)

Л ю д в и г (проглотил слюну). Индюшка, да? Я вот не стал есть, и правильно сделал: зубы целей будут.