Репетитор

К а т я. И кино. Ты все пытал, к чему у меня интерес, а я все темнила… Вот теперь знаешь. Это с раннего детства прямо.

Ж е н я. Ну и прекрасно! Почему же об этом с такой тоской надо говорить?

К а т я. Потому что — мало ли кто чего любит, Женечка?.. Спроси вон любого мальчишку — кем он хочет быть? Космонавтом, капитаном дальнего плавания… Так, нет? Если б у них у всех сбывались мечты… Нет, Женечка, пустые хлопоты, так и буду сама себе декламировать до старости лет… (Глубокий вздох.) Ну, давай заниматься, ладно. Я тетрадочку чистую приготовила. Будем толкаться в какой-нибудь плодово-консервный институт, на косточковое отделение!

Ж е н я. Нет, Катя, это совершенно меняет дело! Меня смущала как раз неопределенность наших разговоров о твоей профессии, об институте… И как это я сам не понял, что главное в тебе — артистизм? Бросается же в глаза! Я для себя по-другому это называл, но это именно артистизм… Почему же не в театральный в таком случае?

К а т я. Спасибочки, конечно… Но это ты загнул! Там же бешеный конкурс…

Ж е н я. Погоди! Но у тебя же нет выбора! Если ты с детства бредишь только этим. А я, знаешь, все время думал: что за помощь я тебе предлагаю, чем мы будем заниматься? Помощь без адреса, без цели… Это же шарлатанство! Теперь другое дело, теперь у нас адрес есть…

К а т я. Я же тебе толкую — слабо мне туда, слабо!

Ж е н я. Тихо, без паники… Давай подумаем… Да, там творческий конкурс. Он включает собеседование и показ. Показ — это не моя компетенция, но ведь для этого у нас имеется Ксеня!

К а т я. Кто?

Ж е н я. Ну бабка моя. Ее задача будет — подготовить тебя к показу… А моя — к собеседованию и экзаменам… Хотя это, конечно, авантюра с моей стороны! Слушай внимательно. Надо, чтобы ты могла толково рассказать, какие у тебя были сильные театральные впечатления, — это раз…

К а т я. Откуда ты знаешь, что там спрашивают?

Ж е н я. Я не знаю точно, я неофит в этой области, но представить себе такие вещи в первом приближении я могу…

К а т я. Ой, Жень… Вот научи меня так выражаться! Если б я так могла, я б ничего не боялась. Я буду записывать!

Ж е н я. Ну попробуй… А что именно?

К а т я. Вот это, что ты говоришь… Хоть в первом приближении, хоть в каком… Тетрадочка, правда, в клетку, но неважно… А число писать?

Ж е н я. Число? Какое число?

К а т я. Сегодняшнее, какое ж еще?

Ж е н я (изумленно). Катя…

К а т я. Что?

Ж е н я. А ты ведь еще маленькая… Я даже представил себе вдруг — только не обижайся! — ту святую наивность, что ожидает меня в начальной школе…

К а т я. Это я — святая наивность?

Ж е н я. Ну, в общем и целом — да.

К а т я. Ой, Жень… просто у тебя ко мне… симпатия, что ли. На самом деле неизвестно, кто из нас наивный. У меня знаешь какие бывают мысли?

Ж е н я. Какие?

К а т я. Если их выговорить вслух, ты от меня сразу откажешься!

Ж е н я. Ух как страшно!

К а т я. Не веришь? Ну и молодец, не верь, это я пошутила… Проехали.

Пауза.

Так что писать-то?

Ж е н я. Писать? Писать, может быть, и нечего пока. Мне думается, надо будет разобраться в основных направлениях искусства двадцатого века… Какие-то кардинальные вещи о Станиславском, о Вахтангове, о Мейерхольде…

Катя записывает.

Я говорю наобум. Понимаешь, я должен это уточнить у Ксени, а потом посидеть в библиотеке — в нашем доме вся эта литература должна быть… Катя, ну скажи, какие у тебя рискованные мысли бывают? Я не откажусь!

К а т я. Фигушки. Не отвлекайтесь, профессор. Сказала ведь — проехали!

Ж е н я. Виноват… Чем же заняться сегодня? Понимаешь, в голове у меня, конечно, залежались некие расхожие сведения о театре Шекспира, Шиллера, Островского, Гоголя, Брехта… Но все это — в объеме среднеинтеллигентской эрудиции, вряд ли сообщу тебе о них нечто новенькое…

К а т я. А с меня и старенького хватит… Только разве с них надо начинать?

Ж е н я. А с кого?

К а т я. По-моему, все-таки с бабушки. Ты ее спроси. Может, нечего даже трепыхаться? Слушай, а вообще-то кто она сама, твоя бабушка?

Ж е н я. А твоя мама тебе не сказала? Она ведь такой ее поклонницей оказалась… только поэтому и дала мне твой телефон сюда. Вообще это было смешно: дежурный администратор почему-то держит в тайне телефон спасательной станции… Даже дать справочную книгу не хотела!

К а т я. Ну да, а вдруг ты ее деточку охмуришь, ее персик надкусишь? Ой, моя мутерша… ее знать надо! А про твою Ксению она не говорила мне, как-то не пришлось…

Ж е н я. А мне не хотелось козырять понапрасну, ибо Ксения Замятина была в пятидесятых годах одной из наших экранных звезд…

К а т я. Да я знаю Замятину, что ты мне рассказываешь! И она твоя бабка?! Обалдеть…

Ж е н я. Так что мы получим самую квалифицированную, самую надежную консультацию… Может, сделать это прямо сейчас?

К а т я. Ага, тебе легко… А если я боюсь?

Ж е н я. Да Ксеня — сама доброжелательность! И потом ты же общалась здесь с актерами…

К а т я. Ну как общалась? Только насчет автографа… А тут — насчет жизни!

Звонит телефон.