Ремесленники душ

— Сегодня у нас будет вводное занятие, — закончив перекличку, начал он занятие, — я ознакомлю вас с азами инженерного ремесла и того симбиоза, которые сейчас создался между нами и вами. Великий во всех смыслах человек, сэр Уинстон ван Червиваль является не только вашим основателем ремесла, но и первым по — настоящему гениальным инженером, он смог заложить в основу использования всего человечества самой сути использования эссенции человеческой души, как топлива и энергии для всех механизмов. Параллельно же разрабатывая сами устройства, которые приводились в движение этой энергией. Очень сложно было подобрать материалы, их состав, а также разработать схему соединения человек — машина, чтобы простым прикосновением ладони ремесленника в проводящей пластине аниматрона, он мог слить душу в накопитель, задача которого удержать её в таком состоянии и не внести вредные воздействия, из‑за которых качество энергии снизиться.

Я рекомендую вам к прочтению все его записи, касающиеся поиска и подбора материалов, поскольку на занятиях мы и будем проходить часть из них, а также вы сможете наглядно убедиться, как различные материалы влияют на качество хранимых в них душ, пока же ограничимся общими принципами.

Все накопители делятся на два основных типа: перезаряжаемые и не перезаряжаемые. В зависимости от типа накопителя используются и материалы, в которых хранится душа, думаю вы знаете, что одноразовые накопители, которые используются в хозяйстве и быту, состоят из стекла и меди, ими вы можете заводить часы, использовать ручные фонари и прочие ручные инструменты и приборы. Израсходовав эссенцию эти накопители сдаются вами в пункт обмена или выбрасываются. Теперь что касается перезаряжаемых накопителей.

Он достал из кармана монету и показал её нам.

— Вот он самый совершенный на настоящий момент сплав ремесла и технологии, который двигает человечество. Имея точно такой же сопряженный интерфейс вывода, как и у не перезаряжаемых накопителей, одна и также монета может быть разного достоинства. Влейте в неё душу на два пенни, достоинство её будет два пенни, если вольете в неё на десять гиней, монета приобретет такое же достоинство и все это благодаря мощному, но в тоже время очень небольшому накопителю из лучшего горного хрусталя, в котором была просверлена полость и соединена с выходным интерфейсом из серебряных тонких пластин. Именно поэтому пустая монета сама по себе стоит один пенни, хотя и её реальная себестоимость немного выше, но зато это позволяет заряжать её и переиспользовать многократно.

— Думаю все знают максимальную вместимость накопителя монеты?

Руку тут же поняла наша Дженнифер.

— Да леди?

— Сто гиней мистер О'Нейл, — она ответила и села на место, приподняв подбородок, словно сказала что‑то из ряда вон выходящего. Любой читающий чуть больше программы колледжа студент знал это.

— Верно, а сколько максимальная мощность накопителя РС-100, мистер ван Дир? — внезапно его злой взгляд устремился на меня.

— Судя по названию сто бар, — я остался сидеть, поскольку он явно пытался разозлить меня.

— И сколько это в гинеях?

— Десять тысяч гиней мистер О'Нейл, — озвучил я цифру от которой ахнули все в классе.

— А сколько выдает один человек при полной синхронизации? — продолжал допытываться он.

— Двадцать бар, — я все еще не понимал куда он клонит.

— Каких показателей вы достигли мистер ван Дир? Наверняка много и упорно тренировались на республиканцах?

— Поинтересуйтесь в тайной полиции мистер О'Нейл, — я не знал секретная это информация или нет, но не желание отвечать на вопросы при его явном негативном отношении ко мне победило и я решил нагрубить ему.

— Хорошо, сколько выдает обычный ремесленник сэр? — он продолжал издеваться.

— Мистер О'Нейл ваш тон и отношение ко мне явно основаны на каких‑то предубеждениях, — он окончательно меня взбесил, и я поднялся из‑за парты и решил выяснить все до конца, — мы с вами до этого не были знакомы, но ваше поведение говорит о том. Как — будто на фронте я пытал минимум ваших родственников.

При слове «пытал» класс ахнул второй раз, а Эмми так вообще закатила глаза и едва дышала. Но больше всего я удивился о реакции учителя, при словах о родственниках и пытках. Его лицо побелело от гнева, а кулаки стали с яростью сжиматься.

Внезапно мне в глаза бросилась и его странная одежда, и его речи о республиканцах и странный едва заметный акцент.

— А вы случайно не бывший республиканец, мистер О'Нейл? — задал я невинный вопрос, — иначе мне не понятны ваши нападки на простого студента.

— Минус девять балов на экзамене, за дерзость учителю, — прошипел от ярости он, но не только мне, а всем вокруг стало ясно, что я ударил точно в цель.

— «Вот это новость, наш новый учитель, оказывается из Республики, как интересно его допустили вообще в колледже ремесленников преподавать, хотел бы я знать? — задавал я себе вопрос, не находя на него ответа».

Я пожал плечами и сел на место, его право назначать мне минуса, но теперь хоть стала понятна причина его нападок.