Ремесленники душ

Я сидел за общим столом, который был сдвинут, не смотря на сословия и слушал директора, который поднимал тост за Новый год. Он довольно‑таки долго о чем‑то рассказывал, но я его слушал только в пол — уха. Голова была забита другим. Моя работа с полицией давала мне богатую практику, так что теперь, кроме лучших теоретических знаний я был во всем первым и на практике. Месяц назад мы начали эксперименты над душами мышей и я удивлялся с какой легкостью мог осушить любую, не испытывая ни капли жалости, а ведь всего два — три года назад у меня просто рука не поднялась бы на такое. Работа с полицией принесла мне не только практический опыт, но приучила меня к виду трупов и теперь я мог спокойно делать работу, без рвоты и потери сознания, хотя трупы за все это время попадались различных степеней разложения. С полицейскими у меня установилось что‑то подобие хрупкого мира, я делал свою работу и не лез к ним, а они не трогали меня и вели себя даже вежливо.

Ради интереса я изредка посматривал на состояние их душ и каждый раз удивлялся, что сержант постоянно сдавал так много, видимо он реально нуждался, раз душа не успевала даже восстановиться, как он снова и снова менял её на деньги.

От Кукольника не было вестей больше трех месяцев, чему я был страшно рад, ничто меня не угнетало больше, как выезды на места его злодейств. С бытовыми преступлениями или ограблениями все было просто, месть, похоть и деньги были мне понятными мотивами, но вот его деятельность я понять не мог. Видя и обследуя трупы обычных преступлений у меня не возникало того желания мести и справедливости, как по отношению безвинных жертв маньяка, количество смертей которых перевалило за пятьдесят.

— «Зачем прятать тела и органы, при этом оставляя все остальное на виду? — я множество раз задавал этот вопрос, но ответа на него не находил».

Насколько я знал, город тоже немного успокоился, так как жертв пока больше не было, но все равно молодых девушек никуда не отпускали без присмотра взрослых, город жил в страхе за своих дочерей. Я видел, как на инспектора постоянно давили по этому поводу, и он становился все более раздражительным и злым, чаще чем обычно я видел у него на столе бутылку с виски.

— Так что в этом году вас ждет практика, — последние слова директора привлекли моё внимание, и я отвлёкся от своих грустных мыслей, — вы будете распределены в соответствии с вашими способностями по цехам гильдии, или военные спецприемники, где военнослужащие сдают обязательный налог, отстающие поедут на скотобойни. Думаю, дело найдем каждому и вы своими глазами увидите, как происходит реальная работа ремесленников.

— Да мисс дер Валиант, — удивился он поднятой руке со скамейки напротив меня. Дженнифер, моя одногруппница, сидела с поджатыми губами и тянула руку вверх.

— Я хочу пройти практику в полиции, — заявила она, и все недоуменно посмотрели на неё, я так вообще едва не открыл рот от изумления, только представив её в своих вечно пышных платьях без соринки и пылинки на них, например, в грязи улиц Ист — Энда. С заработанных денег я давно купил себе четыре комплекта одежды, два из которых были очень практичны и одевались специально для работы, свой первый костюм пришлось выкинуть, так как он пропах трупным запахом и когда от меня стали отсаживаться люди, я быстро его сменил.

— Это невозможно мисс дер Валиант, — спокойно ответил директор.

— Но почему, нашему золотому мальчику это можно, а мне, второй ученице курса нельзя? — спросила она, поднявшись с места, — он ведь будет у них на практике?

— Минус три бала юная леди, за нарушение субординации, — в голосе сэра ван Рональда прорезались стальные нотки, — и получите еще, если не поймете, что нельзя спорить с учителями.

Метнув почему‑то на меня злобный взгляд, она плюхнулась на свое место, а директор продолжил свою речь. Дженнифер же продолжала злобно на меня посматривать, ничего кроме смеха у меня этим не вызывая, знала бы она чем конкретно я занимаюсь, сидела бы и молчала по поводу полиции.

Это кстати было еще одной проблемой которую я не мог решить. Отношения с товарищами по учебе у меня после первого курса и так были натянутыми, а уж после того, как все узнали, что я работаю с полицией по личному распоряжению директора, имею в распоряжении паинит, да к тому же работаю над делом самого Кукольника, это вообще практически прекратило наше общение за рамками учёбы. Правда большим плюсом того, что все узнали о моей работе стало то, что у меня появилось много друзей и знакомых с других курсов, особенно девушек, они как мотыльки слетались послушать о некоторых аспектах моей работы. Я не отказывал им в рассказах, но не погружался в детали, и уж тем более молчал об тех фактах, которые были неизвестны прессе по делу Кукольника. Инспектор не однократно говорил мне об этом.