Рейд во спасение

– Трудный вопрос. Если считать, что Иисус и есть часть Творца, то это вроде бы решение самого Всевышнего… Но если всего лишь пророк, даже Пророк, то это значит…

Он умолк, подбирая слова, нахмурился.

– Что значит? – спросил Михаил.

– Это значит, – проговорил Азазель с расстановкой, – Творец позволяет ему очень многое. А если позволяет, то считает его действия правильными… или допустимыми?.. Хотя мне кажется… а на хрена нам копаться в вопросах, что ничего не дают сельскому хозяйству? Нам нужно вывести эти семьи из этих земель во владения, скажем… другого латифундиста. Это самая и понятная задача. А над богословскими вопросами пусть теологи ломают головы!

Михаил ответил с неловкостью:

– Ты прав, это я так… человечнул. Видимо, пребывание сказывается. Все верно, но если так, наступление на ад началось еще тогда? А сейчас, если все получится с рождением в семье демонов, то с адом будет покончено?

– В нынешнем понимании.

– Да, в нынешнем, – согласился Михаил. – А так вообще-то я тоже не могу представить себе мир без ада.

– Мир невозможен без ада, – согласился Азазель. Подумав, добавил: – Как и без рая.

Глава 12

Он время от времени оглядывался на колонну бехемов, сейчас перешли на неспешную ходьбу, но это все равно быстрее, чем если бы беженцы передвигались пешими.

– Они в порядке, – заверил Михаил. – И Обизат за ними следит, как пастушья собака за отстающими овцами.

– Если ничего не случится, – согласился Азазель, – то еще день-два, и мы доставим их в безопасное место.

– Теперь у тебя карта, – напомнил Михаил.

Азазель ухмыльнулся.

– Да, это немало в нашей ситуации. Можно выбирать дорогу, чтобы не столкнуться с противником. Или нежелательностью… Знаешь ли, я не очень-то верю во все эти суеверия… Гадалки, гороскопы, предсказания, приметы, черный кот дорогу перебежал, баба с пустым ведром попалась… Но в рождении ребенка здесь, в чьей семье бы ни появился, в самом деле будет нечто особое. Даже ярче, как мне кажется, чем случилось в мире людей. Господь мог учесть… полученный опыт.

– Ну-ну?

– К примеру, – сказал он, – среди наших беженцев находится знаменитая Безанья, что некогда сумела вылечить население своего региона от розовой чумы, опустевшей земли соседей… Ее мужа когда-то звали Курденом, он был воителем, полководцем, потом скрылся от мира и где-то в подземных рудниках искал какую-то истину…

Михаил сказал живо:

– Я тоже верю, что у таких родителей скорее появится мудрый ребенок, чем в семье простого плотника и простенькой девы, будь она хоть трижды непорочной! Значит, нам нужно спасти именно эту семью?

– Не все так просто, – ответил Азазель осторожно, – в той деревне обитала целая кучка непростых демонов. Мало кто обладает хоть какой-то силой, но много таких… как бы тихо помешанных. Большинство из них в самом деле помешанные, но гении для простых людей или демонов тоже выглядят помешанными.

– Ладно, – сказал Михаил, – мы уже потащили целую деревню! Дотащим.

– К счастью, – заметил Азазель, – мы, можно сказать, погасили локальный конфликт в самом зародыше.

Земля все чаще вздрагивала, а едва слышный подземный гул становился все громче и отчетливее. Михаил выдвинулся вперед, а там остановился, потрясенный и завороженный страшным зрелищем гигантского магмопада огромной реки, ниспадающей с огромной высоты в исполинское озеро расплавленной земли и металла.

Тяжелая масса багровой магмы выглядела бы застывшим потоком, если бы по ней часто не проносились темные куски застывшей породы, что исчезают в оранжевом бурлящем месиве, снова раскаляясь и образовывая чудовищные магмовороты.

В земле, по которой двигаются, и где следом пройдут беженцы на бехемах, из трещин поднимается черный дым, а когда их перепрыгивали, Михаил всякий раз покрывался холодным потом, видя далеко внизу на дне щелей зловеще оранжевые потоки магмы.

Азазель сказал жизнерадостно:

– Присядем, переведем дух?

Михаил вскрикнул:

– Здесь?..

– А что? – переспросил Азазель оскорбленно. – Я предложил что-то непристойное?.. На берегу прекрасного огненного озера, что так органично вписывается в эти черные обугленные скалы, и где красно-оранжевый цвет бассейна так гармонизирует в тональности с твоим лицом, тоже красно-желтым с черными пятнами сажи…

Михаил сказал зло:

– Устал, так и скажи!

– Говорю, – согласился Азазель поспешно. – Устал. Потому привал, располагайся. А я пока взбегу на эту гору, нужно посмотреть, что на той стороне, а то у меня не совсем радостные предчувствия.

– С чего бы, – сказал с сарказмом Михаил. – Мы же в благополучном аду, а не в каком-то запущенном раю?

– Потому и предчувствия, – крикнул, не оборачиваясь, Азазель. – Прогресс – это всегда опасность!

Обизат неслышно подошла сзади и проводила его долгим взглядом.

– А он заботится о нас.

– Я заметил, – ответил Михаил нехотя. – Но никогда не скажет вслух.

– Стесняется?

– Ага, Азазель чего-то устыдится, как же!.. Просто не хочет, чтобы чувствовали какую-то благодарность.

– Он всегда тебя опекает?

Михаил пожал плечами.

– Вроде бы да.