Рейд ценою в жизнь

Это было резонное опасение. Вывести содержимое склада не успели, но могли установить растяжку, срабатывающую при неосторожном движении – пара противотанковых гранат и детонирует всё хозяйство, а от комвзвода разведки останутся только атомы.

Он оторвался от створки, осторожно включил фонарь – аккумуляторную батарею выдали новую, ещё не пользованную. Усилился запах гнили, такое ощущение, что помимо испорченных овощей здесь хранили и трупы, но это вряд ли – гниль была растительного происхождения.

Крыша висела фактически над головой, перекрещённые деревянные балки, хорошо подпрыгнув, можно было достать потолок. Очевидно, мешки с сельскохозяйственной продукцией сбрасывали вниз по пандусу. Машина, тем более грузовая, сюда бы не заехала. Пространство было суженным, давили на мозг плохо оштукатуренные стены.

В дальнем конце, позади наклонной шахты с пандусом, выделялось что-то вроде многоярусных антресолей, они были забиты штабелями однотипных ящиков – точно не картошка. В подобной таре могут храниться мины, иногда артиллерийские снаряды. У арсенал был такой вид, словно к нему годами не прикасались.

Шубин подался вперед, вытянул шею – в темноту спускались стальные тросы, очерчивались контуры подъёмных устройств, сваренная из стального профиля клеть – значит минимум работ для переоборудования хранилища в арсенал всё же проводился.

Проблескивали предупреждающие надписи «Не курить!», «Не пользоваться открытым пламенем!». Пандус изнутри был огорожен стальными перилами, справа вниз уводила секционная металлическая лестница. Времени на осмотр было немного.

За воротами заскрипело железо, закряхтел Герасимов – он нашёл ржавый ломик, но заклинившие ворота не поддавались.

Поскрипывали рифлёные ступени под ногами. Хранилище было глубоким, расширялось, в нижней части застыли сварные клети – электричество давно отключили. В углах валялась промасленная мешковина, обломки деревянной тары. Ниже хранилище не спускалось, третий ярус был последним.

Глеб присел на корточки, вытянул руку с фонарём – проход между загородками тянулся метров на двадцать. В дощатых отсеках громоздились штабеля контейнеров с оружейным хозяйством, хранилище было объёмным, могло вместить большие запасы. Особого порядка здесь не наблюдалось, но, по крайней мере, разные виды боеприпасов хранились отдельно. Сырость не чувствовалось, вентиляция ещё работала.

Луч света вырывал из темноты инвентарные номера, пломбы на запорах. Что хранилось на нижнем ярусе было непонятно.

Какая-то странная дрожь овладела лейтенантом, он присел на корточки, подался вперёд, вытянув фонарь.

– Товарищ лейтенант, немцы!

Ахнуло пространство над головой. Звук разлетелся на множество осколков, забился под крышей. Дьявол! Фонарь выскользнул из руки, пропали драгоценные секунды, потраченные на его поиск. Сердце защемило. Какого лешего – значит именно это он и чувствовал.

Шубин помчался наверх перемахивая через ступени, тряслись стальные поручни, он запнулся, отбил колено на гладком пандусе, звякнул металл – Герасимов отбросил ломик. Сергей в нетерпении приплясывал за воротами, схватил Глеба за рукав, вытянул наружу, чуть не оторвав клок комбинезона.

– Что случилось, Серёга?.. Какие немцы?

– Обычно немцы, какие ещё? Глинский с Мостовым так яростно семафорили, а ещё Шлыков на той стороне в кустах лезгинку исполнил. Да вы сами послушайте, это точно не наши.

Окраину деревни оглашал гул моторов, к мотоциклетному треску примешивалось рычание мощных двигателей. Ох, недаром не нравилась ему эта лесная дорога на западе – имена оттуда проистекал шум. Глеб присел на корточки, Герасимов что-то пробормотал, потянул за рукав.

Шум усиливался, колонна уезжала из леса на южную окраину деревни. Пока их заслоняло кирпично-бревенчатое строение на западной стороне. Мотоциклисты вот-вот вырвутся на пушку, объявятся во всей красе. Только не отчаиваться.

Разведчики понеслись прыжками на восточную сторону. Поваленный забор, заросли бурьяна. Из канавы показалась вспотевшая физиономия красноармейца Галинского – вырос как маяк на обрыве – мимо не проскочишь. Прыгнули одновременно, Глинский с Мостовым успели отскочить. Посыпалась земля за воротник, болтающийся капюшон зацепился за корягу, Глеб рвал материю, а где-то рядом стонал товарищ, отбивший ноги. Мостовой чуть не снёс себе макушку о настил мостков.

Рёв становился надрывнее, вгрызался в уши. Это был не просто патруль, объезжающий владения. Первый мотоцикл показался из-за бревенчатой постройки, он катил по дороге вдоль опушки. Экипаж был полностью укомплектован, из коляски выразительно торчал ствол пулемёта.

– Бежим, товарищ лейтенант! – горячился Герасимов. – Чего задаром пропадать? Успеем мостки проскочить.