Red lines (СИ)

Джордж охает. Он, конечно, оценил свою идею, но не верил, что Грейнджер тоже так сделает. И это так неожиданно вдохновляет.

- Отлично. Только возьму палочку и скажу маме. Фред, ты как, непротив?

- Я подожду тебя здесь, - отвечает Фред. – Только не тяни гнома за бороду, давай в темпе.

Джордж подпрыгивает и торопливо кивает. Наконец-то брат одобрил его действия. Потому что из-за этого нависшего над ними и так и не принятого решения он чувствовал себя жутко виноватым перед Фредом и так хотел сделать хоть что-то, чтобы заслужить его прощение. Даже если близнец не злится на него по-настоящему, это всё равно ранит их обоих.

Он перепрыгивает через ступеньки, когда поднимается наверх, едва не сталкивается с Перси (что он делает дома в такое время?) и, даже не извиняясь, бежит к себе. Палочка лежит на тумбочке, там же, где была оставлена вчера. Джордж подхватывает её и, даже не взглянув в зеркало, чтобы убедиться, что его вид подходит для выхода из дома, мчится назад. Но внизу останавливается и, прерывисто дыша, топочет в кухню. Волосы его, разлохматившиеся, живописно торчат во все стороны языками пламени, глаза возбужденно горят, а щёки покраснели, и он всецело осознает, почему у мамы, обернувшийся на его шаги, такой взгляд.

- Джордж, милый, с тобой всё в порядке? Ты не заболел? – обеспокоенно спрашивает она и торопится к нему. Её ладонь, немного влажная от воды, опускается на его лоб, и Джордж ощущает мягкую прохладу на коже, щекотную. Это приятно.

- Вроде жара нет, - бормочет мама себе под нос, но не становится менее взволнованной.

- Я в норме, мам, - Джордж выскальзывает из-под её ладони. – Правда. Просто немного спешу.

- Спешишь? – это не успокаивает её. Скорее, наоборот. – Куда это?

- Э… ну, мы с Гермионой отправляемся в Лондон. Ей нужно в Гринготтс, а Рон и Гарри сейчас ужасно заняты.

В голове сразу же возникает картинка младшего брата и Поттера, ползающего по кустам за забором в поисках Живоглота. И, словно услышав эти мысли, из-под стола высовывается рыжая лохматая морда, и раздаётся громкое, немного осуждающее «мяу».

«Прости, приятель, - в собственной голове беседует с котом Джордж, – но мне пришлось прикрыться тобой. Хотя ты ведь не возражаешь? Не помню, чтобы ты пылал особой любовью к Рону или Гарри».

Логично, что Живоглот не отвечает ему, только щурится и уползает обратно под стол.

- Ты уверен? – мама сомневается. – Может, лучше попросить Перси? Он как раз сегодня дома.

«Перси сейчас похож на раскисший пудинг», - думает Джордж и качает головой.

- Всё правда в порядке, не волнуйся. Гермиона присмотрит за мной, а я за ней. Мы ненадолго, и всё равно уйдём.

Он просто хочет, чтобы мама его отпустила. Но его поведение только сильнее удивляет её. Джорджу немного не по себе от того, что она может думать, что он не скучает по Фреду и не переживает его смерть. Это раздробило его на кусочки, но всё иначе. Фред с ним, и это воспринимается иначе.

- Ладно, - мама, наконец, соглашается. Тихий глубокий вздох срывается с её губ. – Пойдём-ка со мной, на минуточку.

Она выходит из кухни, и Джордж следует за ней, гадая, что она хочет сделать. Он лишь надеется, что она не заведет его в комнату и не запрет там, отобрав палочку. И сразу же вслед за этой мыслью обзывает себя идиотом. Как подобное вовсе могло оказаться в его голове?

В гостиной мама заглядывает в один из тех ящиков комода, который никто другой обычно и не открывает. Конечно, когда Джордж и Фред были маленькими, они засунули свои носы в каждый шкаф, тумбочку и щель, но именно здесь не нашли ничего любопытного. Просто какие-то старые полотенца, простыни и маленькие квадратные шкатулки с нитками. Наискучнейшие вещи.

- Садись, ладно? – мама улыбается, но губы её дрожат, и у Джорджа сжимается сердце.

«Пожалуйста, - думает он, - пусть только она не плачет». Слёз он не вынесет. Более того, он не знает, как вести себя тогда. «Наверное, обнять – лучший вариант», - подсказывает ему голос Фреда.

Джордж опускается на диван, стараясь не нервничать. На волшебной палочке остаются отпечатки его вспотевших пальцев. Он тупо пялится на них, пока мама не садится рядом, и лишь тогда поднимает глаза. У неё на коленях одна из тех самых деревянных лакированных шкатулок, в которой хранятся какие-то нитки, если Джордж правильно помнит. Зачем это сейчас? Не может ведь она думать, что его можно увлечь вязанием и тем самым отвлечь от произошедшего? Это даже ей самой не помогает. Да Джордж готов поставить тысячу галеонов на то, что это в принципе никому не может помочь пережить утрату.

Его ждёт Фред.

Джордж стремится уйти всем своим существом, и лишь усилием воли заставляет себя оставаться на месте. Потому что это их мама. Да брат первым прибьет его, если узнает, что Джордж убежал, не став слушать. Даже если что-то неважное.

- Когда вы с Фредом были маленькими, вы были совсем одинаковые, как две горошинки, - произносит мама внезапно. И это выбивает из Джорджа воздух. Нельзя же так внезапно говорить подобные вещи! Но мама продолжает с дерганной улыбкой: