Развилка

Дверь распахнулась, и на пороге его встретил невысокий конопатый юноша, лидер третьей группы в подпольной организации Шаповалова, Женя Самохвалов. Он комсомолец и настоящий советский человек, а вот его мать, когда город был оккупирован, вспомнила, что ее отец был белогвардейским штабс-капитаном. Поэтому сразу стала сотрудничать с немцами, и была назначена старостой над несколькими домами. А в помощниках у нее некий инженер Попов, из казаков, и местный забияка Леха Сергунько, который за пайку мог побить любого, кто скажет слово против новой власти. Женька сначала с матерью рассорился, но потом по настоянию Шаповалова помирился, и Самохвалова выделила сыну отдельную жилплощадь, квартиру эвакуированного на Урал летчика гражданской авиации Макеева. С тех пор Женька проживал один или давал приют тем, кому некуда было податься, и подпольщики могли у него собираться.

Самохвалов, кивнув Шаповалову, пропустил его в квартиру. Матвей Яковлевич прошел в гостиную и обнаружил здесь лидеров первой, второй и четвертой групп. Весь командный состав организации, ее ядро, собрался в одном месте. Подарок для полиции и гестапо, если бы немцы знали о подпольщиках. Но Шаповалов был уверен, что опасность им пока не грозит, а встреча необходима, поскольку он собирался лично поставить перед каждым лидером группы боевую задачу. Хватит. Засиделись. Пора браться за настоящие дела.

Взгляд Шаповалова скользнул по лицам товарищей.

Нина Сергеевна Молодцова, ровесница Матвея Яковлевича и член коммунистической партии, битая жизнью женщина в потертом жакете с морщинистым лицом. До недавнего времени она была директором школы в одной из донских станиц, а сейчас временно проживала у Самохвалова. Она не успела эвакуироваться и бежала в Ростов. Выхода не было, станичники ее не любили и обязательно сдали бы немцам или сами устроили бы над ней самосуд за смерть непокорных казаков, которых она выдала чекистам в двадцатые годы. Да и в Ростове она могла попасться, но помог счастливый случай. Матвей Яковлевич вышел на нее раньше, чем полиция. После чего сделал подруге новые документы, а потом подчинил ей группу подпольщиков, которые от руки переписывали и распространяли листовки.

Лев Аратюнян, восемнадцатилетний смуглый ростовчанин из Нахичевани, наполовину армянин, наполовину еврей. Нескольких его родственников забрали немцы и они исчезли. Скорее всего, они были расстреляны и сброшены в противотанковый ров за городом. Лев рвался за них отомстить, и был очень горяч, сказывалась южная кровь. В группе у него такие же мальчишки и девчонки. Поэтому Шаповалову приходилось их постоянно одергивать. Пока они слушались, но это временно. Они рвались в бой и скоро его получат.

Ну и последний лидер группы, слегка прихрамывающий светловолосый мужчина в пиджаке с чужого плеча. Звали его Егор Барсуков. Он лейтенант-артиллерист Красной армии, получил ранение и был оставлен в городе, чудом избежал плена и встретился с Матвеем Яковлевичем. Сейчас он командовал самыми серьезными бойцами в подпольной организации Шаповалова, но в бой не рвался. Если ему приказать, приказ выполнит. Но добровольно на смерть не пойдет и понапрасну рисковать не станет.

— Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал подпольщиков Матвей Яковлевич.

Ему ответили. После чего все, включая Самохвалова, разместились вокруг стола и Шаповалов, еще раз оглядев соратников, сразу перешел к делу:

— Центр нами доволен. На нас рассчитывают и получен приказ активизироваться. Основная цель — казаки. Изменники, шкурники и самостийники задумали создать собственное государство под протекторатом нацистов. Допустить этого нельзя и мы обязаны сделать все возможное, чтобы рассорить немцев и казаков.

Обозначая серьезность сказанных слов, Матвей Яковлевич сделал паузу. Она должна была выглядеть крайне многозначительно, но все испортил Барсуков, который усмехнулся и спросил:

— Интересно, как мы это сделаем?

Шаповалов строго посмотрел на лейтенанта и тот опустил голову, а Матвей Яковлевич пояснил:

— Мы не единственная подпольная организация в городе. Но к нам особое доверие. Мы будем встречать диверсантов, которых пришлет Центр, и поможем им легализоваться в городе. При необходимости, примем участие в боевых акциях и поможем нашим бойцам оружием.

Глаза Самохвалова и Аратюняна загорелись. Лева не сдержался и выпалил:

— Скорей бы уже!

Снова встрял Барсуков:

— С оружием у нас не очень хорошо. Есть два десятка винтовок, несколько пистолетов, один ручной пулемет и полсотни гранат. Боеприпасов мало.

— Так собирай оружие, копи, — Шаповалов поморщился. — Для чего тебя на базар устроили? Там все есть.

— Есть, — согласился Барсуков. — Однако товар стоит денег.

— Будут деньги.

— Тогда все будет.

— Когда начнем? — поинтересовался Аратюнян.