Разум и чувства

— Поделиться с кем-нибудь. Рассказать, что ты помолвлена с парнем, который шагу не может ступить, не посоветовавшись со своей мамашей. Слушай, это вообще можно починить?

Люси осторожно переспросила:

— Что ты имеешь в виду?

— Мидлтоны могут позволить себе хоть тысячу новых замков для Полли Покет.

— Нет, я…

— А-а, — сказала Элинор, откладывая зеленые куски пластмассы. — Я хотела сказать, что вы, должно быть, без ума друг от друга, раз поддерживали связь все это время, но до сих пор не поставили его мать в известность и вообще не сделали никаких решительных шагов.

Повисла короткая пауза. Люси вытащила из упаковки новенький тюбик клея и принялась с преувеличенным вниманием отвинчивать колпачок.

— Я не могу просить его от всего отказаться ради меня, — с напускной чопорностью заявила она. — Это не в моих правилах. Мать вполне способна лишить его наследства, и тогда получится, что Фанни и Роберт получат громадные суммы, а он останется ни с чем — по моей вине.

Элинор взяла со стола розовую башенку и покрутила ее в руках.

— А разве деньги бывают только в виде наследства? Почему бы вам самим не заработать, тебе и ему?

Люси вздохнула.

— Думаю, ты и сама знаешь. Эдвард, конечно, лапочка, и я его обожаю, но он такой непрактичный! До сих пор не может решить, чем будет заниматься в жизни. Просто ужас!

Элинор молча смотрела, как Люси выбирает из кучи пластмассовые обломки и склеивает их в миниатюрный мостик.

Делая вид, что полностью поглощена своим занятием, та заговорила снова:

— По крайней мере я знаю, что у него нет других девушек. Эд не такой. Он однолюб. Появись у него другая, я бы сразу почувствовала. Я ведь ужасно ревнива и никому не даю второго шанса — да-да, никому! Я знаю, что он полностью от меня зависит. Вот почему я не могу его подвести, не могу его бросить и покончить со всем этим, хотя и боюсь того, что может случиться, если его мать про нас узнает.

— Может, — предположила Элинор, подумав, что могла бы сказать в такой ситуации Маргарет, — она скоро умрет?

Люси тоненько ойкнула, а потом хихикнула.

— На это я не рассчитываю. Ей только-только перевалило за шестьдесят.

Элинор продолжала вертеть в руках башенку, словно размышляя, как ее починить.

Люси заметила:

— Я ведь даже не знакома с Фанни.

— А я — с Робертом.

Та улыбнулась.

— Да он полный идиот. Нет, конечно, с ним весело, но он такой недалекий: одни вечеринки да сплетни на уме. Совсем не похож на Эда.

Стараясь сохранять спокойствие, Элинор спросила:

— Почему бы вам просто не расторгнуть помолвку?

Люси отложила тюбик с клеем.

— Ты мне это советуешь? — едва ли не с угрозой сказала она.

— Нет, — ответила Элинор.

— Точно?

— Какая разница? Ты же не обязана следовать моим советам, если они тебе не подходят.

— Тогда зачем, — продолжала Люси, — об этом говорить?

— Ты спрашивала мое мнение. Объективное. В прошлые выходные.

— И это, значит, оно и есть?

— Да.

— Пожалуй, — сказала Люси, — ты и правда объективна. У тебя ведь нет никакой личной заинтересованности, да? Конечно, откуда ей взяться.

Элинор пожала плечами.

— Именно так.

Люси склонилась над столом. Кольцо на цепочке выскользнуло из-за ворота блузки, и она легонько дотронулась до него рукой.

Элинор посмотрела на собственный палец без кольца. По какому наитию сегодня утром она сняла его и положила обратно в лаковую шкатулку со скрепками? Люси улыбнулась, разглядывая цепочку с кольцом.

— Думаю, я смогу заставить миссис Феррарс изменить свое мнение, — сказала она. — Вот увидишь. Когда буду в Лондоне.

— Ты едешь в Лондон?

— Да, — ответила Люси. Потом сделала паузу и добавила с едва заметной, но отчетливой ноткой торжества:

— Повидаться с Эдвардом.

— Ты не спишь? — прошептала Марианна.

Элинор открыла глаза, увидела, что в спальне еще темно, и закрыла их снова.

— Нет.

— Пожалуйста, Элли!

Элинор потеснилась на кровати, сдвинувшись к стенке. Марианна скользнула к ней под одеяло и натянула его до подбородка.

— Ой! Ноги у тебя просто ледяные!

— Элли!

— Что?

— Ты поедешь со мной в Лондон?

Элинор перевернулась на спину.

— В Лондон? О чем ты говоришь?

— Сегодня, — сказала Марианна, — в Бартон-парке, пока ты была на кухне с Люси, миссис Джей оттеснила меня в угол и стала уговаривать: мол, она спит и видит, как бы перевезти нас к себе в Лондон, потому что нам тут наверняка ужасно скучно — ни развлечений, ни магазинов…

— Не глупи.

— Что тут глупого?

— Ну, — заметила Элинор, — для начала, ты терпеть не можешь миссис Джей.

— Могу.

Элинор бросила косой взгляд на сестру. Даже в полутьме ее профиль выглядел безупречно, подсвеченный электронными цифрами на табло стоявшего на тумбочке радиоприемника.

— Эм, ты же всем говорила, что она настоящая жаба. Бесцеремонная, громогласная и фамильярная.

— Ну, — невозмутимо сказала Марианна, — я, пожалуй, немного погорячилась. У нее квартира на Портман-сквер.

Элинор выждала несколько секунд, а потом спросила:

— Ты уже говорила с мамой?

— Она полностью «за».

— За то, чтобы услать тебя в Лондон, где ты сломя голову бросишься разыскивать Уиллза?

Марианна завозилась под одеялом.

— Как грубо!