Разрывая стены

Видение накрыло Кобейна кадром из цветного фильма. Бэй был родом из другого мира, но он бывал в каньонах, много читал, собирал бесполезные факты и знал, чем опасны подобные ущелья. Тара говорила о дождях, уже ливших за стеной гор, об их приближении заявлял оживший водопад, значит, видение могло быть правдой — как в горах с Милошем, когда у Кобейна получалось предвидеть погоду или то, что может случиться в скором времени.

— Два поворота — и наверх, всем лезть наверх! Цепляясь ножами, зубами! Как можно выше! — закричал он своим людям и через эти самые пару поворотов сам полез по стене, цепляясь ножом и упираясь руками и ногами в стены.

Появившиеся сзади преследователи растерялись. Полезли следом, но уже послышался нарастающий гул. Он стремительно рос и приближался.

— Выше! — орал на грани возможности голосовых связок Кобейн и поднимался, толкая наверх Шена.

Бурый поток накатил из глубины ущелья, разбиваясь на резких поворотах стен, где клокочущая вода поднималась вверх, грозя сорвать и утащить за собой. Бэй из последних сил удерживал скользившего вниз Шена, стены становились скользкими, похожими на водные горки, долго удерживаться на них не получится. Но основной поток воды уже миновал, унося за собой жертвы и проглатывая их крики.

Бойся своих желаний, усмехнулся Кобейн, поняв, что еще жив. Когда-то в юности его очень занимал вопрос, как это — оказаться в узком ущелье в подобный момент?

Из десяти людей Старка захлебнулись шестеро. Остальным стало не до разборок, когда участники водяной драмы выползали из Гадюки в красноватую лужу грязи у выхода на широкое плато, где начиналась гонка за жизнью и смертью. Соперничество отступило на задний план, и выжившие тащили из каньона погибших. Одного из захлебнувшихся удалось откачать.

Снова Тара и Бэй возвращались в селение в испорченной одежде, привлекая к себе внимание. Рядом с ними шагали такие же грязные и мокрые старатели, бросая задумчивые взгляды в сторону Бэя. А Звезда светилась гордостью, ее лучи прилипли к голове, нарушая привычную прическу, но глаза! В них сверкали пепельные звезды.

* * *

Однажды, в другом мире, в другой жизни мудрый Гашик выдал Бэю очередную шепелявую мудрость:

— Будь осторожен с тем, что рассказываешь Вселенной. Никогда не знаешь, в какой момент она услышит.

Похоже, не стоило шутить по поводу судьбы героя Аль Пачино, потому что еще не высохла отстиранная от грязи одежда, как в селение прибыли следующие претенденты на сокровища Рукава.

Вокруг бывшей спальни Теней сложилось несколько группировок, большинство из которых состояло из недавно прибывших в этот район Ущелья людей. Насобиравший себе в помощники уголовников Старк был готов убивать. Другие пытались решать вопросы по-деревенски — заявляясь в поселок Кима, чтобы устроить сражение «стенка на стенку», или поединком, как предлагали появившиеся на рассвете люди. Их предводителем был Гаян — невысокий крепыш с прошлым уличного борца. Он притащил с собой знаменитого на два королевства специалиста по боям без правил и вынудил всех жителей селения Кима собраться на большом поле за домами. С гостями, пожаловавшими в селение с оружием, спорить сложно.

Подобное разбирательство случалось не впервые, и обычно от людей Кима дрался Шен, но он был ранен, или Дервиш — но последний несколько дней назад уехал обменивать товар и еще не вернулся. Кобейна подвело тванское чувство ответственности и взгляд Звезды, которая видела, как он расправился с Карьерным волком.

Так что Великолепный Бэй, который начал знакомство с миром Долины в роли хлеба для крыс и грифов, стал зрелищем.

И ведь красивым…

Позабавил народ и дал себе возможность выпустить напряжение, как когда-то на стоянке, защищая незнакомого хиппиоза. Проверил свою форму.

Борец Гаяна был ловок и силен, но уступал Бэю в скорости реакции и гибкости. Он мог похвастаться опытом уличных боев Долины, а в тело и голову Кобейна были вложены жемчужины бойцовского искусства нескольких поколений и культур мира Земли.

Бэй победил.

На радость жителям из селения Кима и заслужив уважение спутников Гаяна.

Победы и удача привлекают людей, так что стоило по округе расползтись слухам о происшествии в каньоне Гадюки и поединке, как к Киму потянулись старатели из соперничавших групп и стали проситься в селение. Только принимая поздравления и похвалы, вместо удовлетворения Бэй испытывал злость. Она копилась и кипела внутри него, пока однажды во время ужина Кобейн не оттолкнул в сторону тарелку с едой.

— Ты злишься, Поцелованный. Почему? — спросила Тара.

— Надоело, — Бэй не мог обратить в слова свое состояние. Ему не хотелось становиться героем песчаных карьеров и привлекать внимание и восхищенные взгляды. Но он оказался втянут в крысиную возню вокруг Рукава. Уходить нужно было как можно скорее. — Идем к Киму. Осточертело все.

— Тоже новое ругательство?

— Оно самое, — отрезал Бэй и быстро вышел на улицу.

За ужином у старосты всегда собирались старожилы, чтобы обсудить прошедший день. Они встретили Бэя и Звезду молчанием и уважительными взглядами.