Разрывая стены

Кристалл к тому времени уже погас, но впереди замаячил далекий свет. Неудачно наступив на острый камень, Кобейн потерял равновесие, и рука Рассветной выскользнула из его ладони.

Пронзительный визг: «Нет!» — оглушил его на мгновение.

И самое жуткое, что обернувшись, Бэй не нашел Кайру на том месте, где она должна была находиться — у него за спиной — только услышал издалека ее голос:

— Не потеряй меня, Бэй!

Кобейн нашел принцессу, подчиняясь связи через камень, а может, потому, что приказ, очень похожий на мольбу, работал даже в Лабиринте. Нашел, сдирая кожу с коленей, когда проходы превратились в завалы из камней, набив шишек на лбу и затылке, расцарапав щеку и руки. Но нашел.

Испуганную, хватавшую воздух, как рыба на берегу.

Наверное, в жизни принцесс, особенно, Рассветных, никогда не бывало темных шкафов, подземелий и крыс. Кайра бросилась Кобейну на шею, требуя держать ее крепче. Он и держал, пока принцесса не взяла себя в руки.

Оставшийся путь по темноте в сторону света Рассветная прошла уже спокойно и без дрожи. Словно поняла, что не потеряется, или поверила, что Кобейн ее всегда найдет.

Они вышли из пещеры в горы, яркое солнце заставило зажмуриться, а когда Бэй открыл глаза, то оказался на склоне из своих ночных кошмаров.

Ко всем чертям, глазастым Теням и тванским мирам!

Он стоял выступе, таком узком, что приходилось разворачивать ноги, чтобы ступни не выходили за край. Бэй настолько выпрямлял спину, что прилип каждым ее сантиметром к стене. Он пытался смотреть прямо вперед, не опуская взгляда, только бы не видеть глубокую пропасть под собой. Бэй попал в свой собственный ночной кошмар, на ту самую красную гору с зелеными прожилками, похожими на вспухшие вены, что снилась ему с раннего детства, заставляя кричать, когда он был маленьким, или просыпаться в поту, когда научился прятать свои страхи даже во сне. Бэй стоял на горе, которую видел на рисунках Татии в лечебнице Аре.

Он прикрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. Неужели вся его жизнь была запрограммированной дорогой к этой стене и к этой пропасти? К животному страху высоты, с которым Кобейн пытался справиться годами, и, судя по всему, тщетно. Занятия с психологами, тренинги. Изнурительное восхождение на Килиманджаро. Вертолетные высадки в горах с Ричем, ничего не помогло. И не было прозрачной волны, на которую можно шагать с отвесных скал — духи лишили Бэя дара, оставив над пропастью, смотреть в лицо своему страху.

Он попытался вспомнить свои успехи в борьбе с вертиго.

На тренингах.

Бэй очень реалистично представлял у себя под стулом пропасть и не боялся.

С Милошем. Во время похода с Лекарем душ он не испытывал страха. Правда, большая часть пути проходила в долинах, а не по узким склонам. Скользнув за мальчишкой, Бэй просто не успел испугаться — все произошло слишком неожиданно, слишком быстро. А потом было не до запоздалого страха, пока он часами выворачивал наружу кишки.

Бэй неплохо катался на лыжах, отваживаясь иногда на покорение черных склонов.

И один раз бесстрашно полз по отвесной скале, глядя на слишком короткие шорты Аны и мечтая, что снимет их с девушки, как только они останутся вдвоем.

В другом мире.

В другой жизни. В которой она была ЕГО Тайной.

А вот и она сама, ко всем тванским Теням! На его одуревшую от страха голову.

Чужая Тайна…

Даже не постеснялась жарко обниматься с Наследником, празднуя, что он, Бэй, помог им открыть проход! Какого твана он это сделал? Держал бы свою жалость при себе, и не стояла бы сейчас Ана на другой стороне ущелья с таким выражением, будто сама собирается улететь в пропасть вместо него. Не было бы Лабиринта и горы из его ночных кошмаров.

Кобейн устало прикрыл глаза.

— Почему ты застыл там, Бэй? — донесся через пропасть ее взволнованный голос, и вместо того, чтобы думать о спасении, Кобейн подумал, что его имя из уст Аны звучит, как удар сердца. БЭЙзусловный рефлекс собачки Павлова…

— Тебе так не терпится, чтобы я улетел вниз?

— О чем ты!? — через темную пасть пропасти с той стороны, где широкая дорога огибала склон похожей, только не истекающей зеленой кровью горы, звенела обида.

Бэю даже стало интересно посмотреть, на Тайну, он открыл глаза и увидел, что Ана сцепила впереди себя руки, чтобы меньше дрожали. Из всех возможных реакций на ее растерянный, испуганный вид, Бэй громко и безудержно засмеялся. Так бывает с людьми в состоянии аффекта, а он находился в нем уже давно. С того момента, как впервые увидел девушку, что сейчас широко распахнула от обиды глаза и мяла перед собой руки.

К тому же, на этом склоне, с бездной под ногами, Кобейна выкручивало наизнанку от страха, а пока он гоготал, то меньше замечал тошноту.

— Ты не видишь дороги? — осторожный вопрос едва достиг его ушей сквозь смех.

— А разве здесь есть тванская дорога?

Ана сжалась, зажмурилась, зашептала себе что-то под нос.