Разрушительница проклятий

– Равенна забирает каждого, а нам отдает лишь объедки. Но я устал от объедков.

Взбешенный тон его голоса царапал Белла под кожей, проникая все глубже, пока не превратился в тиски страха, сковавшего сердце.

Собравшись с духом, принц попятился… но тут же вспомнил, что в другом коридоре его поджидает Равенна.

– Оставь его, Мэликс, – пригрозил второй Ноктис. – Королева Теней…

Раздался свист крыльев, и Мэликс бросился на своего друга.

На мгновение шок приковал Белла к месту, когда два Ноктиса боролись… за него. Рычание и скулеж эхом отражались от гранитных стен, скрежет когтей по камню напоминал скрежет мечей.

Ноктисы двигались так быстро, что казались лишь струйками темного дыма: то мелькало крыло, то сверкали клыки, кровь брызгала повсюду.

Кровь. Ярко-красные пятна на стенах вывели Белла из оцепенения, и он бросился дальше по коридору мимо сражающихся существ.

Звук собственного сбившегося дыхания заглушал остальные звуки. Белл спустился по винтовой лестнице до самого низа, когда наверху мелькнула тень и с громким стуком приземлилась перед ним.

«Богиня Небесная! – взмолился Белл, поднимая глаза на Мэликса. – Дай мне мужество сражаться!»

Крылья и грудь Мэликса покрывала кровь – не его собственная, если судить по злобной ухмылке, в которой медленно растянулись его губы. На подбородке тоже осталась кровь, и Ноктис вытер красное пятно скрюченным пальцем.

– Итак, принц. – Он сунул покрытый кровью палец в рот и задрожал, в его глазах вспыхнуло удовольствие. – На чем мы остановились?

Глава двадцать третья

Они уже преодолели половину пути через горный перевал, когда Хейвен заметила, что с ее магией что-то не так. Сфера, освещавшая им путь, послушно парила над вытянутой рукой, но круг оранжевого и синего огня менялся.

Сначала это было почти незаметно. Шар слегка изменил форму. Магический свет начал словно просачиваться в темноту и оставлять за собой след из узоров. Хейвен моргнула, и свет мигнул в ответ. Она пошевелила рукой, но магический шар не повторил ее движение.

Он стал вести себя как живое существо из плоти и крови.

– На что ты смотришь? – спросила Сурай, с подозрением глядя на шар.

Хейвен ухмыльнулась, но губы почти не слушались.

– Магия играет со мной злую шутку.

Сурай попеременно переводила взгляд от Хейвен к сфере и обратно.

– Хейвен, ты ошибаешься.

Но она не ошибалась. Оно смеялось над ней. Это существо в виде магического шара. У него был рот и два глаза, как у смертных. Нос. Оно менялось, мерцало и трансформировалось.

Оно дразнило ее.

– Хейвен, – позвал кто-то, но она видела только свет магии и тьму. Где она оказалась? – Хейвен?

Магический шар увеличился в размерах… когда это случилось? У него выросли зубы – острые, скрежещущие зубы, крылья и когти… виверна.

– Такой большой, – прошептала Хейвен, пока виверн рос, заполняя собой пространство ущелья. Массивная голова поднялась, едва не сбив сталактит. На спине чудовища сидел всадник.

Хейвен знала его. И боялась.

– Дамиус? – прохрипела она. Боль в коленях. Боль в плече. Боль в голове. Когда она успела упасть?

Тепло разлилось по спине. Кто-то пытался поднять ее.

– Хейвен? Что происходит? Ты ранена? – Голос казался знакомым.

– Что-то не так, – продолжал женский голос. Сурай.

Хейвен мысленно цеплялась за это имя, но оно уплывало, будто ее разум разлетелся на тысячу стеклянных осколков, которые она не могла собрать обратно.

Кто-то взял ее за руку. Прохладный воздух обдал плечи, когда кто-то снял с нее плащ и спустил тунику, обнажив ключицу.

– Вот, видишь эти крошечные проколы? – сказал мужской голос. – Они уже гноятся.

– Должно быть, фея укусила ее до того, как она проснулась, – подхватил другой женский голос. – У нее галлюцинации.

Хейвен попыталась рассмеяться, но внезапно воспарила над своими спутниками в пещере. Ее тело лежало внизу. Сфера магии парила между ее телом и душой, будто не зная, где ей место.

Хейвен выглядела странно: маленькая и хрупкая, ее волосы рассыпались по земле веером, напоминая волнистый гобелен из расплавленного золота с оттенком крови. Солисы с озабоченным видом стояли вокруг нее.

Едва слышный голос убеждал Хейвен вернуться в свое тело. Что, если она не сможет вернуться в эту невзрачную груду из кожи и костей, лежащую там, внизу?

С другой стороны, зачем ей этого хотеть, если она чувствует себя такой легкой, такой свободной? Хейвен поняла, что тело было тюрьмой. Тюрьмой из голода, боли и пота.

Зачем ей вообще туда возвращаться?

Ашерон тряс ее, поджав губы, выглядел он суровее, чем обычно.

– Хейвен, вернись! – Он повернулся к Сурай. – Магия в слюне феи иногда используется опытными заклинателями света для блуждания души. Но это невероятно опасно.

Сурай побледнела.

– Она не знает, как вернуться в свое тело.

Да уж, новости не из приятных. Но мысль улетучилась, как и дух Хейвен, парящий и дрейфующий во тьме, а оставшиеся внизу Солисы с каждым мгновением уменьшались, пока не превратились в крошечный пятачок света.

Хейвен кружилась в воздухе, не зная преград. Желание вернуться в тело исчезло.