Разрешите влюбиться

Один раз чуть не сорвалась и не заговорила с его сестрой. Она прошла мимо меня и остановилась у раздевалки, чтобы получить пальто. Я сделала несколько шагов, обдумывая, что скажу ей и с чего начну разговор, но, только было, открыла рот, как она повернулась и наградила меня таким взглядом, которым обычно презрительно осматривают попавший в суп волос — надменным и безразличным. Таким же холодным, как у ее братца. И я тут же отвернулась.

О, да, похоже, они друг друга стоили. Парочка избалованных и ленивых богатых отпрысков. Угораздило же меня связаться с этим Гаем! Жила бы и дальше не замечала, какой он высокий, сильный, и какие у него красивые зеленые глаза.

— Не спросишь у нее, где он? — Появившись внезапно, напугал меня Женя.

— А? Что? — Вздрогнула я. — Кого?

Он кивнул на удаляющуюся к выходу Лену.

— Его сестру. — Исаев сгорбился.

— Мы не знакомы. — Крепче сжала сумку. — И мне не интересно, что с ним.

Развернулась и припустила в сторону лестницы.

— Правда? Просто она наверняка знает. — Он догнал меня.

Поправил очки.

— Мне все равно, — ускорила шаг, пытаясь избежать его внимательного взгляда.

— Ему ведь здорово досталось.

Я остановилась на верхней ступеньке и обернулась к нему.

— Нет, Жень. Я не хочу. — Качнула головой. — И она такая же, как он. Высокомерная. А мне с такими не по пути.

Женя посмотрел мне в лицо:

— А мне так не показалось. Обычная девчонка.

Я улыбнулась.

— Можно подумать, ты видишь людей насквозь. — Мотнула головой. — Ладно, идем, а то опоздаем.

Еще пара дней прошла в привычной суете. Конспекты, задания, теория, практика, лабораторные работы, зачет, библиотека. Работа в больнице отнимала последние силы. Страшнее всего была не грязь и запах дезинфицирующих веществ, а боль страданий и утраты. Слишком много ее было в отделении. Слишком тяжело было видеть мучения некоторых пациентов и наблюдать за переживаниями их близких.

Но и равнодушию тоже было место в этом доме отчаяния и надежды. Тех, кому было плевать на судьбу своих родственников, не переводились никогда. Пустые глаза, холодные руки, безразличные взгляды — здесь этого всего было предостаточно. Люди охотнее бы отдали денег, чтобы не навещать своих близких, наблюдая за их медленным угасанием, чем приходили бы на еженедельные вынужденные посещения.

Но все же тех, чьи сердца со временем не заледенели, было больше. Были и матери, которые даже после прогноза врачей не собирались опускать руки и верили только в лучшее, ежедневно делая все, чтобы поднять с кровати свою кровиночку. Были и дети, которые трогательно заботились о стариках, не морща нос от использованных подгузников и потекшей по губе жидкой каше. Они продолжали улыбаться, поддерживать и оставались терпеливыми. И видеть их благородство и решимость было для меня лучшей наградой, какую только можно было желать.

Я не знала, как подействовал на меня разговор с Кириллом в отношении Ромы. Только понимала, что Оле повезло с ним. Этот парень пережил переломный момент, сделал выводы и готов был начать все сначала. Их отношения развивались постепенно: они не держались за ручку и не целовались по углам. Много разговаривали, иногда занимались спортом вместе, и я видела, как он подвозит ее вечерами на мотоцикле.

Байк останавливался под окнами, она слезала с сидения, отдавала ему шлем и замирала в нерешительности. Каждый раз, наблюдая за ними, я также застывала у шторы — вот сейчас все произойдет. Но парень говорил что-то шутливое и, судя по движениям, она смеялась. Затем махала рукой на прощание и уходила, чтобы успеть забежать в двери общежития до начала комендантского часа.

А забежав в комнату, сразу бросалась к окну, чтобы махнуть ему снова. И потом долго-долго воодушевленно рассказывала мне об их встрече, периодически загадочно поглядывая на телефон.

Примерно через полчаса, когда Кир добирался до дома, ей приходило сообщение. Не знаю, что в нем было написано, но эти слова заставляли искриться от счастья ее лицо. Они переписывались долго, и обычно я засыпала, глядя на светящийся экран ее телефона. И в этот момент неизменно думала о том, что хотела бы также — парить над землей, не чувствуя притяжения. И улыбаться, не в состоянии контролировать безудержное счастье, наполняющее тело до краев.

Я хотела любить. Взаимно. Но в этом и заключалась проблема.

— Слышали? Слышали? — Трехсотая аудитория встретила мой приход оживленным шушуканием. — Мы тоже все в шоке…

Я очень ждала эту лекцию по техмашу, потому что надеялась увидеть на ней Гая. А вместо этого обнаружила жужжащий улей из десятков студентов, которые шептались, обсуждая что-то невероятно интересное. Боялась поднять глаза, привычно ожидая услышать что-то обидное в свою сторону, но очень скоро поняла, что меня это не касалось. Точнее, касалось, но не напрямую.

— Она сама сегодня всем рассказала!

— Правда?

— Да.

— Вот козел!

Мы с девочками прошли к своим местам и сели.

— Чего это они? — Покосилась Марина.

Даже некоторые парни с удовольствием обсуждали какую-то новую сплетню, сбившись в кучку.

— Не знаю.

— Похоже, что-то горяченькое обсуждают. — Предположила Оля.