Разрешите влюбиться

— Днем было тепло. — Изо рта у меня вырвалось облачко пара.

— Так надень хотя бы капюшон. А то простынешь.

— Хорошо, — поежилась. И добавила: — Исаев.

Парень рассмеялся. Остановился, преградив мне дорогу. Подошел вплотную, поднял капюшон и устроил его у меня на голове.

— Вот так лучше. — Он смущенно опустил глаза и отошел. — Кто будет ухаживать за твоей мамой, если ты заболеешь? Береги себя, Настя.

— Спасибо, Жень. — Я поежилась, пряча шею в воротник. — Спасибо тебе за то, что вступился… ну, за Рому… Я думала, он его убьет. И вообще, за все спасибо.

Исаев прикоснулся к синяку на подбородке и поморщился от боли.

— Знаешь, если бы у меня было время подумать, я, наверное, не решился бы. Драка это такое дело… — Он усмехнулся. — Все решается классе в первом. Когда мальчишки спорят о чем-то на заднем дворе школы. Если ты набрался духу и двинул другому мальчику в лицо, ты уже на полпути к своему мужеству. А потом двинули тебе. Вот это самое важное в становлении мужчины. Не бояться бить и получать в ответ, знать, как это бывает, и что ты при этом чувствуешь. А я… — Женя спрятал руки в карманы. — Наверное, в этом проблема всех ботаников. У нас не было такого опыта, мы изо всех сил его избегали. Мама всегда переживала, как бы я не запачкался в песочнице, не потерялся на прогулке, не ударил другого ребенка лопаткой по голове…

— Если бы не ты, Гаевскому бы проломили голову ножкой от стула. — Я подошла ближе и толкнула его лбом в плечо. — Ты не трус, ты — молодец, Женька. — Улыбнулась. — Не важно, когда ты становишься мужчиной, в первом классе или позже. Главное — становишься. И не обязательно махать для этого кулаками. Мужчина — это его поступки. Любые. — Я рассмеялась, еще раз ткнувшись в него головой. — Расслабься, Исаев, ты мой герой.

Он смущенно растрепал ладонью свои волосы.

— Я… я хотел тебя спросить…

— Спрашивай.

Женька прочистил горло и посмотрел на меня:

— Тот… Рома. Гаевский.

— Да?

— Он… Вы с ним…

— Что?

— Я просто заметил, что между вами что-то есть.

Я не удержалась от нервного смешка. Хорошо, что уже стемнело, и Женя не мог видеть, как я покраснела.

— Тоже будешь читать мне нотации, что он плохой, и все дела? Даже не утруждайся. Нет у нас с ним ничего.

— А, ясно. — Исаев нахмурил брови. — Я еще подумал, вдруг ты знаешь, чего это они с этим, с Тимом, сцепились?

— Нет. Не знаю. — Пожала плечами. — Но мы можем спросить у Кира. Они вроде общаются. И… Гай что-то говорил про свою сестру, когда бил Левицкого. Наверное, с этим как-то связано.

— Хм. Да. Наверное. — Женя задумчиво кивнул.

Больше мы этой темы не касались. Шумно и весело завалились всей толпой в зал. Дядя Костя удивился такой дружной компании. И, раз уж мы явились без предупреждения, разрешил нам позаниматься в уголке, не отвлекая других, только заставил переодеться и снять уличную обувь.

Когда его ученики закончили тренировку и ушли в раздевалку, дядя Костя подошел к нам и даже преподал несколько уроков Антону с Женей. На удивление, сильнее парней заинтересовалась этим видом спорта Маринка — ее было не оторвать от груши. Она сняла очки, потуже закрутила свой бублик на макушке и лупила по снаряду с таким остервенением, будто собиралась изгнать из него демона.

— Кирилл. — Обратилась я к парню, который сел отдохнуть и наблюдал за Олькой, которой сейчас подтрунивала над разъяренной Мариной.

— Да? — Внимательно посмотрел на меня.

Я подошла и села рядом на невысокую скамью.

— Ты мне скажешь, что произошло между ним и Тимофеем Левицким?

Он пожевал губу, словно решая, говорить мне или нет, а затем тихо произнес:

— Гай отомстил за свою сестру, а Тиму это не понравилось.

— Отомстил?

— Угу.

— Как?

Парень посмотрел на ребят, затем снова на меня:

— Мы угнали его тачку и вернули законному владельцу.

— Вы что сделали? — Прошептала я, чувствуя, как пересыхает в горле.

— Пойдем. — Он встал и показал на тренерскую. — Мы сейчас. — Подмигнул Оле.

Мы вошли в кабинет и подошли к клетке с ежиком. Сергуня сладко спал и никак не отреагировал на наше появление. Кирилл посмотрел на бутылку воды:

— Можно?

— Да, конечно. — Я подала ему стакан. — Держи.

Выпив воды, он утер губы тыльной стороной ладони.

— С вами прикольно. — Улыбнулся Леманн. — Вряд ли бы кто-то поверил еще год назад, если бы ему сказали, что я буду тусоваться с ботаниками. — Он поставил стакан обратно на столик и медленно провел пальцами по прутьям клетки. — И тебе не понравится, если ты узнаешь, кем я был, и как себя вел. И вряд ли ты захочешь, чтобы такой отморозок, как я, ухаживал за твоей подругой.

— О чем ты?

Он навалился бедром на стену.

— Год назад мы с Тимом плотно подсели на угон тачек. Сначала для развлечения. Чтобы хапнуть адреналина. Потом — серьезнее. Все тщательно продумывали, выбирали под заказ определенные модели, долго пасли владельцев, разрабатывали план угона и потом осуществляли. Все по-взрослому, с новомодными приспособами и большими деньгами.

— Я не понимаю. — Тяжело вздохнула. — Но зачем? Вы же оба… у вас все есть, вы из обеспеченных семей.