Раздевайся, Семёнова!

Как можно осторожнее выскользнув из-под одеяла, я натянула брошенную в кресло вчерашнюю футболку Знаменского и тихонько прокралась к выходу. На пороге обернулась. Потревоженный во сне, но все еще не разбуженный, Виктор Алексеевич откинулся на спину, бесцеремонно заняв «мое» место в кровати, и назад дороги уже не было. Да я и не хотела — порадовалась лишь, что успела встать до того, как он придавит меня телом. За свое терпение этот мужчина определенно заслуживал завтрак в постель.

В квартире стояла приятная, ранне-утренняя тишина. Перерезая коридор, лежали на полу солнечные, косые тени, тикали часы в гостиной, будто приглашая зайти и полюбоваться элегантным дизайном и дорогой мебелью. Однако у меня были не самые приятные воспоминания об этом месте, и я быстро прошла мимо него на кухню.

А вот это место мне определенно нравилось — хоть вчера мы и не успели убраться. В раковине и на столе стояла грязная посуда, на плите — пустая кастрюля с остатками томатного соуса.

— Тээк… — пробормотала я, оценивая ситуацию. Определенно, завтрак в постель откладывался — не в этом же гадюшнике его готовить.

Прямо на футболку надев тот самый передник, в котором вчера ужинала, я быстренько составила в раковину и перемыла всю посуду, напевая себе под нос песенку из детского мультфильма. Сковороду мыла с особенной осторожностью, чтобы не получилось, как в том анекдоте про тещу и тефлоновое покрытие…

Поискав, нашла, куда убрать посуду для готовки, подвесила головой вниз бокалы на специальное устройство над гранитной столешницей. Вытерла столы и прочие плоскости, вымыла полы найденной в шкафу тряпкой, вытащила все нужные ингредиенты и принялась, наконец, готовить свой фирменный «завтрак в постель»…

Когда все было закончено, кухня блестела и благоухала, а на узорной тарелочке посреди стола высилась горка только что испеченных оладий с изюмом. Все было идеально, кроме одного — мусорный пакет в ведре требовал немедленного выноса.

Почесав в затылке, я прикинула. Мусоропровод в таком престижном доме, само собой, расположен на каждом этаже, но далеко он или нет — я не видела. Выходить из квартиры рискованно — мало ли, соседи встретят. С другой стороны, нам со Знаменским придется ведь из нее выйти в любом случае — тот же риск.

Надо полностью одеться — решила я. Тогда, если кто встретит — могут подумать, что студентка пришла на дополнительные занятия, или по какому другому делу. По работе коллега, например. Но мусор надо было вынести однозначно — не к двери же его прислонять.

Сходив в ванную за своей одеждой, я поддела под футболку юбку, накинула сверху куртку, подняла мусорный пакет и вышла из квартиры.

В шикарном подъезде было так же тихо, как и в самой квартире — будто утренняя суета огромного городского муравейника не касалась благородных донов, населяющих этот дом. Массивная каменная лестница давила гулкой пустотой, кнопки над мерцающим хромом лифтом не горели — ясно указывая на то, что лифт стоит, а не приближается.

Убедившись, что дверь в квартиру сама по себе не запрется, я тихонько вышла и направилась в сторону этого самого лифта — где-то там, за ним, по моему разумению, и должен был находиться мусоропровод.

И я оказалась права! Благополучно обнаружив закрытое и довольно чистое помещение с надписью «Только Органический Мусор», я с удовольствием избавилась от неприятно пахнущего пакета. Развернулась, чтобы идти обратно… и замерла, скованная страхом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Непонятно как успев так быстро доехать до высоких этажей, лифт торжественно дзынькнул, объявляя прибытие. Заметавшись в панике, я вжалась в углубление между коридором и дверью мусоропровода — совершенно не представляя себе, что скажу, если мимо меня пройдут жильцы остальных трех квартир на этаже. Спрятаться в саму комнатку — без скрипа двери и высовывания моей задницы в коридор — было невозможно. Оставалось уповать на безразличие соседей Знаменского ко всякого рода посторонним личностям, шляющимся по их лестничной клетке.

По удаляющемуся звуку шагов я вдруг поняла, что приехавший направляется в противоположную от меня сторону, а именно, в сторону квартиры Знаменского, потому что слева от лифта никаких других квартир не было — его «нижний пентхаус» занимал почти половину этажа. Осторожно выглянула — благо нежданный гость не мог идти лицом ко мне — и с удивлением уставилась на явно пожилую, немного сутулую женщину в шапке и пальто с каракулевым воротником, уже успевшую подойти к нужной двери и давящую на звонок.

Нет, я, конечно, помнила, что к Знаменскому три раза в неделю приходит уборщица — он мне это еще в прошлый раз говорил. Однако, почему же он не отменил ее сегодня, зная, что оставляет меня у себя ночевать? Неужели забыл? Да… хороша бы я была сейчас — голая, у него в постели…

Дверь резко распахнулась, в проеме показался запахивающий халат и протирающий один глаз Виктор Алексеевич.