Раз

Школьные психологи, Джейн Доу и Джон Доу, ей объясняли, что мама убила ее ненароком – несчастный случай, да легче не становилось. Маша и за двести пятьдесят лет в Раю, где время текло иначе, не смогла смириться и позабыть обиду на маму. Ну ладно: убила – полбеды, – но она и до этого ее едва замечала, хотя Маша так старалась, чтобы ее заметили, даже пряталась в шкафу! За четверть тысячи лет обиды лицо Маши повзрослело, а тело стало маленьким, как у куклы, ведь она не ходила в школу, а жила в парке развлечений, уже для дошколят. Зато она смогла пролезть в «дверцу Алисы» и попала в кроличью нору, нежданно-негаданно покинув Рай. На ней был костюм феи и имелась волшебная палочка с зарядом в три заветно-обратных желания: три ее желания в обмен на три чужих. Эта палочка и ныне была при ней, да, одновременно, не при ней – палочка образовала черную дыру, куда затягивала то, что палочке приказывали стереть. Маленькая «Фея Маша» до сих пор сидела в черной дыре с еще не полностью разряженной волшебной палочкой, однако… после полуночи там окажется Вика и портал закроется навечно, стерев и волшебную палочку, и…

– Нет, Вику я не выпущу из клетки, – прошептала Маша вслух. – И делиться с ней телом не хочу. Поплачет и исчезнет. Второй я не буду – это как снова быть нелюбимой дочерью: вечно видеть, что тебя, Вика, любят, меня же, Машу, не замечают. Прости, Вика, но теперь тебе г…вно, а мне повидло.

*

Такси с «христианским магом» завернуло за угол, скрылось за безлюдными избами.

– Что ж делать-то теперь? – хватилась Анастасия за голову.

Валерий посмотрел на часы и поразился: уже полдень! Ему казалось, что он всего час в Камышовке, не больше, а уже полдень! Эксклюзивные швейцарские часы врать не будут…

– Настя, ты только с ума не сходи… И вот что: тронешь Вику пальцем – я тебе все пальцы и не только пальцы оторву!

– Ты чего? – повысила она голос. – Когда я ее била?! Может, когда она слово на «Г» сказала?!

– Нет, ты сразу схватилась за бухло!

– Валера! Я не пью! Вообще!

– Заметно! Да, кстати, я не понял до конца, как Вика в лесу одна оказалась? Ты что делала в это время?

– Я спала! Я ночь до этого не спала! На часок всего прикорнула в гамаке. Вика телек смотрела. Мультики! Ее не оторвешь от мультиков! Я не знаю, почему она в лес этот, долбанный, вместо телевизора, пошла! Вся в тебя видать! Шашлычник чертов!

– Настя, – спокойным голосом говорил Валерий. – Спрошу раз. Поклянись здоровьем нашей Вики, что не пила, прежде чем уснуть.

Анастасии очень хотелось солгать, но она не смогла.

– Ааа, – опять схватилась она за голову. – Одна бутылка! Клянусь! Одна бутылка пива! Я упарилась, пока коромыслами воду от родника таскала! Я не бухаю!

– Настя, – вздохнул Валерий и неожиданно улыбнулся, – уже не оправдаешься, деревенский ты синяк.

Она с удивлением на него посмотрела – он шутил, значит, ни в чем ее не подозревал.

– Валера, я тебя не понимаю! Чем ты доволен-то?

– Тем, что здоровье Вики для тебя важнее самолюбия… Насть, она боится, что ты ее убьешь. Возьми себя в руки – ты дочь пугаешь.

– Валера, это не наша дочь, – спокойно ответила и Анастасия. – После «Г» я убедилась окончательно.

– А я окончательно убедился в обратном. У нее «пальчик-пенек» Вики и «секретная родинка». Вика говорит, что ей десять. Она растет. Похоже, нам надо смириться с этим. Думаю, завтра нашей дочери будет уж двадцать – как и надо. Поступим так: покушаем все вместе для начала – полдень уж – обедать пора. После отправим ее на сон-час и всё хорошенько обсудим.

– Что обсудим?

– Много чего. С кем она будет жить. В какой вуз ее определить. Надо как-то аттестат ей сделать и паспорт. Надеюсь, она умная была к окончанию школы и сдаст ЕГЭ с высоким баллом по математике. Тогда в МГУ можно… Хотя… она у нас ботает по фене, как зечка со стажем. Тогда ей лучше в МГИМО…

– Валера, ты о чем говоришь? Если ей двадцать, значит, ты ее зачал в двенадцать, а я родила ее в семь лет?! Ой, знаете, у меня ребенок с детства появился! Кто мне поверит?

– Вот это и будем обсуждать. Деваться нам некуда. Конечно, можно еще, как в фильмах, фею искать в лесу, но, честно говоря, Насть, мне проще принять то, что Вике двадцать и ей надо оформлять документы, чем то, что я фей по Камышовкам всерьез разыскиваю – тогда я умом тронусь. Просто возьму – и тронусь. Принять существование фей в природе – это в меня уже не влезет! – процессор мозга крякнет.

– А я верю в ведьм… Еще в упырей… Валер, может, на кладбище сходим? Разрытые могилы поищем, пока светло?

– Нет. Все упыри, если тут и были, давно печально повесились. Кого им жрать? Оглянись – ни души! Пошли лучше сами покушаем.

*