Равенклифф (ЛП)

— Значит, ты была… — начала Дейзи, но затем просто остановилась и обняла меня. — Слава колоколам, ты в полном порядке. Что с тобой случилось? Ты… — Дейзи сделала шаг назад и посмотрела на меня, её глаза широко распахнулись. — Ты выглядишь так, словно ты…

Если бы она произнесла "летала", я, возможно, разразилась бы истерикой. Вместо этого, заговорил голос позади нас.

— Она в лесу искала меня.

Я развернулась и обнаружила стоявшую в дверном проёме Этту. Она была в ещё более ошеломляющем состоянии беспорядка, чем была я. Её волосы были распущены и украшены плетением из сотни цветов и перьев. Её ночная сорочка была разорвана и испачкана травой, её голые ступни были покрыты грязью.

— Этта, где ты была? — спросила Дейзи. — Мы посчитали, что ты с Авой, когда вы в одно и то же время обе исчезли.

— Я была с фейри, — сказала она им, и затем добавила, — Ава пришла, чтобы вернуть меня.

— Фейри? — вдвоём одновременно повторили Хелен с Дейзи.

Я держала рот на замке. Этта явно была настроена никому не раскрывать мой секрет. А Хелен с Дейзи были чересчур расстроены растрёпанным состоянием Этты, чтобы задавать мне вопросы. Нам пришлось тайно провести её в уборную на верхнем этаже, запихнули её в ванну, вытащили цветы и перья из её волос, и убедили её, что неразумно рассказывать всем об её приключении с фейри.

— Но они такие прелестные, — замурлыкала Этта, обнимая свои окрашенные травой колени и прижимая их к груди, пока Хелен лила на её голову воду. — Не понимаю, почему мы все не можем быть друзьями.

— Ты намекаешь нам подружиться с гоблинами и трау и ледяными великанами? — отрезала Хелен, продирая расческу сквозь спутанные волосы Этты с излишним усилием.

— Они объяснили, что гоблины на самом деле просто слегка… простодушны. Они нападают лишь, когда чувствуют угрозу или очень голодны. Трау и ледяные великаны обычно вполне безобидны, но кто-то заставляет их вести себя гораздо хуже, чем обычно.

— Ван Друд, — сказала я, расплетая болотную тростинку из волос Этты.

— Да, — согласилась Этта, понюхав одну из фиалок, что упала в ванну. — Фейри рассказали мне, что Мастер Теней посылал "сумерки" в лес Блитвуда, чтобы завладеть ещё большим числом уязвимых созданий, такими же бесхитростными, как гоблины и трау, и заставить их натворить проблем, чтобы Орден начал борьбу против всех фейри.

— Но зачем? — спросила Хелен.

— Так мы боремся друг с другом вместо "сумерек", — ответила Дейзи. — То же самое мне поведала и Перозвон.

— Да, — сказала Этта. — Сияющие спрайты находились на грани нападения на школу в прошлом году, из-за того насколько ужасно обращался с ними Орден, но когда Дейзи спасла Перозвон, они решили, что должно быть мы не все плохие.

— Ты хочешь сказать, что Дейзи предотвратила войну? — спросила Хелен.

— О, да! Дейзи героиня среди рода lychnobious, — взахлёб заболтала Этта. — И сияющие спрайты распространили это среди других фейри — болотных богглов, домовиков, пуков²¹ и клуриконов²² — что Ордену надо доверять. Они хотят заключить союз между Орденом и фейри и Дарклингами…

— Дарклингами? — воскликнула Хелен. — Орден никогда не пойдёт на это. Слишком много всего плохого между нами было.

— Вся ложь была распространена Мастером Теней, чтобы держать нас врагами, — сказала я, держа полотенце для Этты, когда она ступила из ванны. — Если бы я только могла найти книгу, о которой мне рассказал Рэйвен — "Порочность Ангелов" — может быть тогда я смогла бы убедить Дейм Бекуит, что Дарклинги нам не враги.

— Эта книга на дне океана, — с яростью высказалась Хелен. — Вот и всё, если она вообще когда-либо существовала. Ты никогда не убедишь Дейм Бекуит, что Дарклинги не зло — и если ты попытаешься, они просто подумают, что тебя околдовали, — Хелен послала мне испытывающий взгляд. — И если ты снова исчезнешь, мы с Дейзи будем вынуждены пойти к Дейм Бекуит, и добьёмся, чтобы она выслала Охоту.

— Но это же, именно то, чего хочет ван Друд, — возразила я.

— Ну, тогда, — фыркнула Хелен, — вы обе просто должны быть крайне осторожны и не давать нам ни единого повода для беспокойства.

Мы умудрились сохранить наши с Эттой исчезновения в тайне, но стало затянувшимся тяжким трудом следить, чтобы Этта не ушла снова в лес.

— Я слышу, как они зовут меня, Авалех, — пожаловалась она однажды, когда я поймала её уходящей с поля для стрельбы из лука в сторону границы леса. — Разве ты не слышишь?

В сущности, и я слышала. С новым слухом Дарклинга, я слышала голоса фейри, включавшиеся в разговор в тишине послеполуденного леса или в полутьме зари, обволакивающей реку. Они взывали к Этте, к истинно видящей. Слушая их, я узнала, что естество Этты делало её не просто свидетельницей, которая могла идентифицировать фейри, но и очевидицей всего того, что случилось с фейри. Они хотели рассказать ей свои истории. Именно поэтому они призывали её, и именно поэтому она хотела пойти к ним. Это была её сущность.