Все смеялись, атмосфера явно пересовала быть сугубо деловой.
— Да, — соглашался граф, — у холопов жизнь проста и легка, женись
на том, кто приглянулся, а для нас брак — это политика. Мы были бы
рады видеть столь сильного мужа, как вы, в нашей фамилии. Да и
вы, наверное, хотели бы видеть в родственниках графа.
— Не стану врать, об этом и не мечтал я даже. — Сказал Волков.
— Так соглашайтесь, и граф вам будет отцом названным, а я
названным старшим братом. — Продолжал граф.
— Еще раз прошу у вас времени на раздумье, — отвечал ему кавалер.
— Конечно-конечно, мы все понимаем. — Улыбался фон Мален.
А канцлер, также улыбаясь, добавлял:
— Только хотелось бы нам услышать ваш ответ до конца уборочной, до фестивалей у мужиков. А уборочная уже начинается, вам две
недели хватит на раздумья?
— Хватит.
— Что ж, тогда будем ждать вашего решения. — Сказал канцлер. — А
если по приданому у вас будут какие-то пожелания, то мы готовы
рассмотреть их.
— Я за две недели все обдумаю и сообщу вам.
Все стали вставать из-за стола, раскланиваться. А на выходе его
ждала Элеонора Августа с теми же женщинами. Элеонора снова
почти уселась на пол, когда он вошел в комнату. Но на сей раз он
не прошел мимо, а подошел к ней, взял за руку и помог подняться.
Она все равно не поднимала глаз, смотрела в пол.
— Вы знаете, о чем я говорил сейчас с вашим братом? — Спросил
Волков у нее.
— Знаю, — тихо отвечала девушка.
— Желаете ли, что бы это случилось?
— Жены из рода Маленов не желают ничего, чего бы не желали их
отцы, братья и мужья. — Нравоучительно сказала дородная дама.
Но Волков и не глянул на нее, он ждал ответа от Элеоноры.
— Что угодно папеньке, то угодно и мне, — наконец ответила та и
подняла на него глаза.
И кавалер вдруг понял, что она на его вкус совсем не красива.
Куда ей до Брунхильды?
— Хорошо, — сказал он, — этого для меня довольно. До свидания.
Он шел вниз по лестнице и думал о словах этой женщины, а монах
шел и говорил:
— Теперь ясно, зачем сюда епископ приезжал, зачем на разговор
графа звал.
Волоков остановился, повернулся к нему так быстро, что монах
едва не налетел на него:
— Так ты думаешь, это затея епископа?
— Да уж не мгновения не сомневаюсь. — Отвечал брат Семион. — Да и
дочка графа в девках засиделась, Малены тоже рады будут, тут все
одно к оному. А вам и приданое давать не нужно, и так возьмете.
Вы ж не откажитесь от нее.
— А зачем это епископу? — Не понимал Волков.
— Да как же зачем, господин, тут же все на поверхности лежит. —
Искренне удивлялся монах. — Вы свару с кантоном затеете, герцог
на вас обозлиться, решит покарать или в тюрьму бросить, а граф, родственничек ваш, выгораживать вас станет. А как вас не
выгораживать, если вы муж его дочери? Нет, епископ, хоть стар, а
наперед смотрит. Он вам опору готовит в графстве.
— Чертовы попы, — произнес Волков.
Он буквально почувствовал, как его толкают в спину, приговаривая:
«Ну, давай, давай, начинай свару, затевай войну».
— А если я не захочу воевать? — Спорил он глядя в хитрое лицо
монаха.
А тот и ответил сразу, не моргая и не размышляя ни секунды:
— Тогда вам тем более на графской дочке жениться нужно. Если уж
вы надумали против воли церковных сеньоров идти, так тогда хоть
с мирскими сеньорами подружитесь. Родственники такие вам
никак не помешают.
Кавалер повернулся и пошел, размышляя на ходу над словами
монаха.
— И нечего вам печалиться, — продолжал монах, идя за ним. — Все у
вас есть, и еще больше будет, главное — голову не терять.
— Думаешь?
— Конечно, вы ж серебряной ложкой во рту родились.
Волкова аж передернуло от этих слов, он опять повернулся к
монаху и зарычал:
— С ложкой родился? С ложкой? С какой еще ложкой? Один сеньор, сидя в Ланне, другому сеньору, сидящему в Вильбурге, пакость
строит, а я рискую головой, я или на войне погибну, или на плахе, или в тюрьму попаду, или мне бежать придется. И где тут ложка?
Где ложка, болван?
Монах молчал.
— Это у них там ложки, — он указывал пальцем в сторону
раскошенного бального зала, — у них, а я родился с куском железа в
руке. Чувствую, что и умирать мне придется с ним же и с еще
одним куском железа в брюхе.
Они вышли из замка, кажется, кавалер немного успокоился.
— Не вздумай об этом разговоре сказать епископу, — произнес он, влезая на коня и чуть опираясь на плечо Максимилиана.
— Я и не помыслил бы об этом, — отвечал монах, — но вот то, что граф
предложил вам руку его дочери, обязательно упомяну, когда мы
приедем за деньгами. Это он должен знать.
— Об этом скажи. — Согласился Волков.
— Экселенц! — Сыч смотрел на Волкова во все глаза. — Вам что, предложили жениться на дочери этого? — Он кивнул на замок. — На
дочери графа?
— Держите языки за зубами, — ответил Волков.
— Да, конечно, экселенц. Конечно. — Обещал Фриц Ламме.
— Конечно, кавалер, — кивнул Максимилиан, тоже садясь на коня.
— Сейчас снимаем лагерь, — произнес кавалер, — вы двое поедете со
мной в Мален, остальные пойдут домой.
— Господин, — кричал монах, — подождите меня, мне нужно найти
свою лошадь.
— Догонишь, — не оборачиваясь, крикнул Волков.
Глава 10
Брунхильда уже сидела у зеркала и красилась, рубаха так тонка и
Хаос в Ваантане нарастает, охватывая все новые и новые миры...
Александр Бирюк , Александр Сакибов , Белла Мэттьюз , Ларри Нивен , Михаил Сергеевич Ахманов , Родион Кораблев
Фантастика / Исторические приключения / Боевая фантастика / ЛитРПГ / Попаданцы / Социально-психологическая фантастика / Детективы / РПГ