Расстрельный список

Действовали мы нагло и нахраписто, как и призывал Одессит. Прикрываясь военной формой и красным жезлом, который с недавнего времени в особо переполненных транспортом местах используется для регулировки движения, тормознули на выезде из города подходящий нам пустой автофургон.

– Машина временно реквизируется на нужды военного ведомства, – строго объявил Петлюровец.

– Да вы чего? Да у меня накладная от ваших же военных… – загундосил было плюгавенький водитель, выпятив челюсть и намереваясь бороться за свободу до конца.

Но не получилось. Довольно разговоров, пора приступать к насилию. Одессит ткнул бедняге в пузо наганом и отправил отдыхать в кузов. Я бы только радовался на месте шофера. Не все ж самому за баранкой потеть, пусть теперь и тебя повозят с комфортом добрые люди.

Добыв транспорт, наша лихая гоп-компания с комфортом отправилась на нем к месту проведения земляных работ.

Добирались дольше, чем хотелось. Главная улица Октябрьской Революции, прочерчивающая весь город, была запружена подводами и пролетками, а также редкими автомобилями. Но Одессит рулил умело и лихачески, так что потеряли мы не больше десяти минут.

Рядом с дровяными складами заключенные без особого энтузиазма копали длинную траншею. Зачем? Ну это горисполкому ведомо, а нам не интересно. Нам интересен только инженер Куропятник. И пути отхода.

Вышли мы с Петлюровцем из машины. Мой боевой товарищ органично смотрелся в роли большого начальника, кидал презрительные взгляды с высоты своего положения. У меня так не получилось бы. Я лишь почтительно двигался за ним хвостом с видом «Чего изволите и кого наказать?».

– Выводной! Ко мне! – заорал командирским голосом Петлюровец, приблизившись к команде заключенных на то расстояние, пока конвой в тебя еще не стреляет, но уже настораживается. – Что у вас за бардак?

– А вы кто будете? – со всем уважением, но подозрительно спросил пожилой конвоир. Наш напор сработал – он приблизился к нам. А второй стоял, напряженно сжимая винтовку.

– Руководство знать надо в лицо! – заорал Петлюровец. – Заместитель начальника управления исправительно-трудовых учреждений Наркомюста республики! Штатная проверка.

– Ах, проверка, – растерянно пробурчал пожилой выводной.

– Ваш начальник товарищ Будко предложил в рамках проверки на вас взглянуть. Думал, тут порядок. А тут бардак!

– Так где ж тот бардак? – заголосил конвоир. – И документики ваши можно?

– Молодец. Бдительность – это главное. – Я вытащил бумагу с печатью и продемонстрировал ее издалека конвоиру.

Тот помялся. Но все же подошел почти вплотную, протягивая руку.

Я его сильно, но аккуратно ударил сложенными пальцами в живот. Он согнулся и угомонился на пыльной дороге.

Петлюровец между тем вскинул пистолет, притом куда раньше, чем второй конвоир, молоденький и румяный хлопец, поднял свою винтовку, которая до того смотрела вниз.

– Не шути! – прикрикнул он. – Брось оружие! И руки подними!

Расстояние было такое, что из пистолета промахнуться трудно.

Конвоир замер на секунду, потом чертыхнулся, бросил винтовку и поднял руки.

Дальше пошло веселье. Конвоиров крепко связали и запихнули в просторный кузов фургона. Туда же плотно набили человек десять заключенных, большинство из которых такому обороту было вовсе не радо. Среди них я опознал инженера, но перед отправлением для порядка все же заставил назваться всех по фамилиям.

Времени до поднятия тревоги и погони у нас было достаточно, но не чересчур. Поэтому задерживаться не стоило.

Мы отъехали на песчаные пустыри недалеко от города, откуда начинались болотистые леса. Там бросили машину, предложив заключенным разойтись по своим делам.

Естественно, большинство из них сразу отправилось сдаваться. Некоторые, в основном мелкая уголовная шушера, решили воспользоваться случаем и гульнуть на свободе.

Нам это было на руку. В такой суете местные компетентные товарищи будут ловить всю толпу. И никто в этой неразберихе не поймет, ради кого все было затеяно. Потом выяснится, что единственный, кто не попался, – это инженер. Но большинство беглецов снова под замком, тюремному начальству есть чем загладить свою вину. А один-единственный, да еще судимый за халатность, – да и бог с ним. Он или сгинул в болоте, или рано-поздно попадется.

Так и вышло. В течение пары дней уголовный розыск и милиция переловили практически всех. А последнего, беглого инженера, искали уже спустя рукава…

Глава 5

По заранее подготовленному маршруту мы переправили инженера в Проскуровск – город недалеко от новой, позорной для нас, границы с Польшей.

Сильно помогли нам сочувствующие делу освобождения Украины работники железной дороги. Почти забесплатно отыскали товарный вагон, который не будут досматривать, умело подшаманили с печатью, пристроили там нашего освобожденного среди ящиков с металлическими деталями и штабелей деревянных чурбаков.

Конечно, пускать его одного в путешествие было опасно. Поэтому опечатали заодно и Одессита. Снабдили их водой, продуктами.