Рассказы. Том 4. Фатализм

Я снова наполнил стакан — и опрокинул его. Не потрудился поднять, даже не заметил его, поскольку смотрел на человека в дверном проеме — человека, чье появление заставило меня выронить посуду. Так вот, ты не хуже меня знаешь, кто стоял в том дверном проеме. Но я не хотел признаваться себе в этом.

Я закрыл глаза и сказал: «Нет, нет!» как плохой актер в пошлой мелодраме. Но мистер Убийца, поглаживая длинными тонкими руками свою кроваво-рыжую бороду, стоял в дверях моего кабинета и таинственно улыбался.

— Как… как вы сюда попали?

Это был глупый вопрос. Но кто здраво мыслит в присутствии дьявола? Ответ Убийцы оказался еще глупее — для всех, кроме меня. Он просто указал на пишущую машинку!

— Вы хотите сказать…

— Давай, говори. Ты же не дурак.

Голос был глубоким, будто раздавался из самого ада. Я уже слышал подобное раньше, когда представлял себе.

— Ты не дурак, — повторил Убийца. Он прошел в свою комнату, закрыв за собой дверь. — То есть не настолько глуп, чтобы не понимать, что ты сделал, хотя, возможно, и не использовал при этом разум.

Твоя творческая энергия породила твои книги. Как? Чистая бумага и чернила от ленты пишущей машинки? Нет — из твоего разума. Творческая энергия — вот реальная сила. Так же, как и воображение. Воображение можно воплотить в реальность. Кто-то должен был вообразить небоскреб, прежде чем была построена первая высотка, или гамбургер, если уж на то пошло.

Точно также может существовать творческая энергия.

Подумай об этом. Ты жил со мной несколько месяцев. Ты сидишь за столом, не замечая свою жену и слуг — думаешь обо мне. Ты сидишь на работе и думаешь о том, что я делаю, а не о том, что делают твои издатели, секретарша или Лора. Другими словами, вот уже несколько месяцев я для тебя более реален, чем большинство настоящих людей. А теперь ты перешел черту.

Тобой было израсходовано так много творческой энергии, что я обрел плоть.

— Вы имеете в виду — ожил? — прошептал я.

Рыжебородый кивнул.

— Я существую. Ты создал меня на бумаге. Фильмы создали бы меня в сознании актера и на пленке. Но твоя собственная психическая сила, энергия воображения привела меня к реальному существованию. Теперь я — Убийца!

— Но… но…

Лицо уставилось на меня. И я прочитал там то, что написал. Все зло, всю хитрость.

— Конечно, — кивнул Убийца. — Я знаю, о чем ты думаешь. Тебе некого винить, кроме самого себя. Ты сделал меня злым. Ты наделил меня темными желаниями — и силой, чтобы исполнить их. Теперь ты задаешься вопросом, буду ли я их исполнять. Будь уверен — так я и сделаю.

Это лицо — этот голос! Убийца и гений — что я создал с его помощью? У этого существа, порожденного моим разумом, тоже было оружие? Или деньги? Или тайная организация, о которой я писал? Какие планы созревали в костлявом черепе этого монстра? Я могу это выяснить. Возможно. Но я жаждал только действия. Моя рука уже какое-то время тянулась к пресс-папье.

Вдруг я схватил его и кинул. Убийца склонил лысую голову.

Снаряд врезался в лампу. Свет погас, и когда это случилось, я прыгнул.

Мои пальцы потянулись прямо к бородатому горлу. Я надеялся — Боже, как я надеялся! — что рука моя схватит пустоту. Лучше безумие, чем эта реальность! Но мои пальцы наткнулись на горло и сжали его. А тем временем обезьяньи лапы свирепо хлестали меня по груди. Я сделал Убийцу сильным, и он стал таким!

Я снова стиснул его шею, но сокрушительный удар отбросил мою голову назад и заставил разжать пальцы. А потом в ушах засвистело резкое, горячее дыхание Убийцы. Я почувствовал его руки на своем горле, ощутил, как поднимается красная пелена…

Голос Лоры за дверью. Лора!

Я вырвался, задыхаясь.

— Берегись! — закричал я. — Спасайся, Лора!

В темноте послышался шорох. Когда Лора вошла в комнату, я снова выбросил вперед кулаки. Зажегся свет из боковых светильников. Я стоял в центре комнаты с красным лицом и тяжело дышал. Моя одежда была растрепана, осколки стекла от разбитой лампы застряли в брючных манжетах. Окно было открыто, и я увидел, как исчез Убийца. Или все-таки его не было?

Существовал ли он вообще? Люди могут чувствовать вещи так же хорошо, как и видеть их, когда безумны. И то, как Лора посмотрела на меня — ее голубые глаза были наполнены каким-то недоверием и жалостью, что я не выдержал.

Когда она не стала задавать никаких вопросов, я понял, что она думает. Но мне было уже все равно. Я размышлял об этом, потерянный и готовый убивать. Поэтому, когда Лора сказала:

«Боб, тебе не кажется, что я должна позвонить доктору Келси?», я не стал возражать.

Я просто стоял, сжав кулаки. И когда она отвела взгляд, я разжал дрожащую руку и уставился на клочок рыжих волос, вырванных из бороды Убийцы.

Глава III Перережь себе горло

— Боб, ты устал и переутомился.

Лора была словно ожившая картина. Приятно, когда кто-то гладит тебя по волосам, не так ли?