Рассказы. Том 3. Левша Фип

- Ты ошибаешься, - отвечаю я. - Я даже не буду пытаться остановиться в отеле. Я остановлюсь у Счастливого Паппи.

- Во имя Ид, Эго и психической травмы, кто такой Счастливый Паппи? - спрашивает Зигмунд. Поэтому я объясняю.

- Насколько я понимаю, ты никогда не слышал о клубе «Мошенник месяца». Это очень эксклюзивное сборище всяких личностей, созданное с 1920-х годов. Все старые прохиндеи принадлежат к этой организации, которая является не чем иным, как профсоюзом гангстеров. Сейчас они стали жить хорошо и припеваючи. Поэтому Счастливый Паппи организовал клуб «Мошенник месяца». Каждый месяц все бандиты делают взнос в профсоюз, чтобы скопить себе капиталец на старость, когда их зубы зашатаются и выпадут. Сейчас, двадцать лет спустя, большинство из них уже на пенсии. Некоторые уходят на пенсию на различные кладбища, а другие - в федеральные отели под названием тюрьмы. Но есть добрая дюжина старых крепких бандитов, которые все еще на воле. Счастливый Паппи собрал деньги, которые они копили все эти годы, и купил пансион во Флориде. Что-то вроде дома старого мошенника. Все они живут там очень тихо со своими альбомами, газетными вырезками и хвастаются своими полицейскими записями. Я знаю, что там всегда найдется лишняя комната или две, поэтому я остановлюсь во Флориде у Счастливого Паппи.

Зигмунд поднимает руки.

- Ты так и не сказал мне, кто такой этот Счастливый Паппи, - напоминает он.

Я подчиняюсь. 

- Счастливый Паппи, - говорю я ему, - самый старый карманник в мире. Он начал свою карьеру в толпе, которая слушала Геттисбергскую речь Линкольна. Он также сделал большую уборку на Всемирной выставке 1893 года. Он настолько стар, что, ездит в инвалидном кресле, но по-прежнему собирает большую часть своих средств из чужих карманов. Во всяком случае, он наконец-то открыл этот пансион для членов клуба «Мошенник месяца». Я знаю, что он будет очень рад видеть меня и отнесется ко мне с добротой. Особенно если я сначала зашью карманы.

Зигмунд Подсознания качает головой. 

- Надеюсь, у тебя будет приятный отпуск, - говорит он. – Отнесись к нему легко.

- Я всегда все принимаю легко, - уверяю я его. - Хотя не так легко, как Счастливый Паппи. Он - чудо.

С этими прощальными словами я выхожу за дверь и направляюсь к поезду. На следующее утро я прибываю во Флориду. Я так взволнован и счастлив быть здесь, что даже не регистрируюсь в доме старого мошенника, а направляюсь прямо к дорожкам, чтобы сыграть на ипподроме. Весь день я провожу на скачках и уже почти стемнело, когда я взял такси и поехал в дом старого мошенника в Майами.

Я так радуюсь своему выигрышу, что не замечаю, как вздрагивает таксист, подъезжая к темному, грязному старому сараю в переулке.

Я поднимаюсь по шатким ступенькам и звоню. Ничего не происходит. Я звоню снова. Внезапно в верхней части двери открывается маленькая щель и высовывается нос. Большой красный нос с бородавками.

- Какой пароль? - спрашивает нос.

- Пароль? – говорю я в замешательстве.

- Никто не войдет без пароля, приятель, - говорит нос. 

Конечно же, это заведение оборудовано, как в старые добрые времена. Очевидно, эти старые гангстеры не понимают, что мы живем в новое время. Поэтому я решаю потрафить носу.

- Меня прислал Джо, - отвечаю я.

- Тогда хорошо, - ворчит нос, и открывает дверь.

 Я вхожу в коридор. Две руки хватают меня сзади. Передо мной стоит старуха, размахивающая дубинкой.

- Обыщите его, ребята, - хихикает старуха сквозь вставные зубы. - Может, у него пистолет.

Конечно же, меня обыскивают.

- Ствола нет, - говорит нос позади меня и отпускает. Старуха вздыхает.

- Жаль, - говорит она. - Мне до смерти хочется кого-нибудь ударить.

- Не унывай, Берта, - говорит нос. - Мы еще найдем кого-нибудь, а потом соберемся все вместе и наденем на него сапоги.

Потом нос поворачивается ко мне. Его обладатель маленький коротышка, и кроме носа у него есть руки и ноги — но больше почти ничего. На самом деле, чтобы найти его лицо, нужно оглядеть нос, а когда вы до него доберетесь, вряд ли стоит искать дальше. Тем не менее он осматривает меня по частям, и в его глазах появляется холодный блеск, в точности как блеск ножа, который он внезапно вытаскивает из штанины.

- Кто ты, приятель? – спрашивает он. - Отвечай, пока я не выпустил из тебя воздух.

Не желая сдаваться, я в спешке называю ему свое имя и дело. 

- Я старый друг Счастливого Паппи, и я хочу провести у него несколько дней. 

Нос вздохнул с облегчением. Я тоже, когда он спрятал нож обратно. 

- О, это другое дело, - говорит он. - Ты хочешь спрятаться здесь, а? Полагаю, на севере тебя поджарили? Что ты делал—стирал Джона Лоу?

- Я просто в отпуске, - говорю я ему. 

Старуха хихикает. 

- Вот так, - говорит она. - Веди себя умно. Не пролей ничего. Ты не можешь доверять этим головорезам. Бьюсь об заклад, ты действительно профессионал! По-моему, убийца. 

Нос улыбается. 

- Познакомься с одним из наших постоянных клиентов, - говорит он, указывая на старуху. – Это Верхняя Берта. Она работала в старых пульмановских вагонах.

- Рэкет в товарных вагонах? - спрашиваю я.