Рассказы советских писателей

Мужчина высокий, крепкий, краснолицый, с большими красными руками. Дорогой черный костюм и белая нейлоновая рубашка придают ему, как ни странно, деревенский вид. Дует свежий осенний ветер с Волги, однако мужчине жарко в шерстяном костюме, шагает он осторожно, словно боясь ненароком раздавить кого-нибудь. На все смотрит с интересом.

В Чебоксарах осень. Небо чистое, воздух тоже чистый — фабрики и заводы сегодня не работают. В городе каждый уголок, каждый дом словно улыбаются. Липы по краям тротуаров и оставшиеся от старого города тополя как будто нарядились специально к этому дню — в красное, оранжевое. Люди на улице веселые, то и дело сверкают улыбки. В Заволжье зеленеет лес, переправляйся, добрый человек, и отдыхай там. Катера и паромы на Волге никак не могут устоять на месте: переплывут на тот берег и уже торопятся к этому, переправятся сюда, им уже надо скорей обратно. Целый день вот так и снуют.

Дядя Тимуша глубоко вздыхает:

— Хорошо у вас здесь!

— Тогда почему сюда не переедете? — спрашивает Тимуш.

— У меня же семья. Не так просто сняться… Сейчас там черная осень. Льют дожди…

Тимуш хотел было сказать: в это время и у нас тоже часто плохая погода, но промолчал. Пускай гость думает, что здесь всегда так хорошо, так ясно.

— А далеко этот ваш город?

— Не город, а село. Пять тысяч километров отсюда. — Гость, видно, подумал о тамошних богатствах и красотах, потому что закончил так: — Приезжай, в обиде не будешь.

— Как поспеют орехи, приеду, — говорит Тимуш. Идет некоторое время молча и добавляет: — Как только подработаю деньжат…

— Ну, конечно же…

Люди их обгоняют, обгоняют, толкают. Людской поток движется с шумом, будто ледоход на реке — порой бывают заторы, река разветвляется на рукава.

— Как я помню… Раньше здесь улицы были другими… Больше двух-трех человек разойтись не могло, — говорит дядя.

Прежние Чебоксары представляются Тимушу в виде детского городка. Городок маленький. Низкий. Тихий. Травянистый. Прямо посреди улицы ребята играют в футбол. Милиционер охраняет, чтобы никто им не мешал. Машины остановились, ждут, когда мяч в ворота попадет…

Вот и спортивный магазин. Зашли.

— Лыжи есть?

— Рано еще, приходите зимой.

Тимуш гордится своим дядей, любуется им. Такой он здоровый, красивый, и костюм у него такой хороший. Все на них должны смотреть, ведь идут-то они вместе. Может, подумают, с отцом идет. Когда встретился одноклассник, у Тимуша от гордости даже в глазах потемнело.

Теперь он уже успокоился. Оказывается, никто особенно не присматривается к ним. Видать, каждый торопится по своим делам.

Дядя Тимуша остановился перед высоким домом, запрокинул голову.

— Смотри, какой большой. Сколько же тут этажей?

— Девять.

— А так дом на вид стройный, легкий, только небось подниматься трудно.

— Чего трудного, — возразил Тимуш и покраснел, думая поразить дядю тем, что скажет. — Там машина вверх поднимается, эскалатор называется.

Дядя в ответ ничего не сказал, но по его улыбке Тимуш догадался, что допустил ошибку. Придется зайти в этот дом и посмотреть. Или расспросить-разузнать в школе. В их доме только пять этажей и никакой машины нет.

Почему он сказал «эскалатор»? Когда-то слышал, что с его помощью — машина это или что — куда-то поднимаются, вот и сказал.

Дядя ласково похлопал Тимуша ладонью по спине.

— Ну, еще что посмотрим? Может, дойдем до Зеленого базара? Я помню, прежде там продавали лыжи.

Тимуш был благодарен дяде, что тот не поправил его на людях. Они постояли немного на площади Советов. Перед памятником Ленину дядя Тимуша снял шляпу. Потом они отошли в сторону и еще немного постояли, оглядывая дома вокруг и людей. Тимушу понравилось, что Владимир Ильич словно куда-то торопится, как все люди, будто и ему надо поспеть на работу вовремя. Руки Ленин заложил назад, за спину. Народ здешний совсем не чужой ему. С детских лет он общался с чувашами. Одному даже учиться помог. Об этом написано в «Родной речи».

Тимуш и его дядя идут по Зеленому базару. Удивляется Тимуш: почему зеленый, когда кругом столько разных других цветов? Вон целая груда красных помидоров, а вот бурые грибы, хмель, орехи, желтая репа. Даже огурцы — и те с желтинкой.

Базар опять напомнил Тимушу ледоход на Волге. Поток несет сгрудившиеся льдины. Внезапно они останавливаются и с шумом валятся друг на друга. Скрип, стон, скрежет, ровный гул толпы, шарканье сапог, отдельные выкрики. Чтобы не потеряться, Тимуш обеими руками ухватился за дядину большую руку. А дядя смотрит вокруг с веселым удивлением. Не переставая улыбаться, подходит он к одному колхознику, к другому, осматривает товар, пробует овощи, справляется о ценах, спрашивает, кто из какой деревни.

— Зима у вас теплая в этом году будет, кожица луковиц очень тонкая, — сообщает он Тимушу.

Запомнил это Тимуш.