Рассказы о Родине

– Тогда ждите, – доктор строго посмотрела на нее маленькими глазками из-под толстых стекол.

– Я уже подождала, – растерянно сказала Катя.

– Значит, было, – нетерпеливо постучала карандашом доктор. – В любом случае, поздравляю.

– С чем? – Катя испуганно приподнялась.

– По крайней мере, с тем, что было. В нашей местности это уже удача. А если Бог даст, то и с тем, что будет.

– Бог даст, – механически повторила за ней Катя.

– Алкоголь вам больше нельзя, – дежурно сообщила ей доктор. – Сигареты тоже. Снотворное, болеутоляющее, антибиотики – тоже нельзя. Больше бывайте на свежем воздухе.

– Я правда беременна, что ли? – в третий уже раз за последние десять минут повторила Катя.

– Знаете, – доктор снова навела на нее собранный линзами в пучок колючий взгляд, – у меня там очередь до девяти вечера. Если я им скажу, что вы залетели, вас завистницы в клочья разорвут. Идите.

– Последний вопрос, – с мольбой в голосе заспешила Катя. – А непорочное зачатие может?..

– В литературе известен один случай, – утомленно покачала головой доктор. – Но этот случай не ваш. Вы, я думаю, просто водку с шампанским мешали. После такого, случается, люди вообще полбиографии забывают. До свиданья.

Но Катя-то знала, что шампанское с водкой тут ни при чем! Из райбольницы она поехала прямиком в карамышевскую церковь Иоанна Богослова, считавшуюся среди местных самой намоленной, ставить свечку Кому Надо. Другого никакого объяснения она придумать не могла, да и не хотела. Хотела думать, что с ней случилось самое невероятное из чудес – именно с ней!

И пусть они никогда не смогут быть вместе наяву! Пусть, когда на свет появится плод их неземной любви, Катя даже не сумеет объяснить никому, от кого она зачала ребенка. Но мальчика – ведь это обычно мальчики – непременно будет ждать удивительная и великая судьба!

Жизнь Катина обрела уютное постоянство. С работы, которая совсем уже перестала ее удручать, пешком – нужно дышать свежим воздухом! – мимо старокозловских дровяных избушек, мимо дома-музея Лобачевского к пятиэтажкам из белесого кирпича, в продмаг с манящим названием «Ням-Ням» – и домой, скорее, чтобы успеть к восьми часам.

Что там эти жалкие сорок минут! В тюрьме свидания дольше… Но Кате даже нравилось немного страдать; ее нынешняя роль – между Богоматерью и женой декабриста – была для нее нежданным даром, столпом света в темном козловском царстве.

Все снова перевернулось с ног на голову через четыре месяца.

* * *

Прятать округлившийся животик делалось все сложнее. Катя, собиравшаяся сначала в Чебоксары за одеждой попросторнее, севшая уже было на рейсовый автобус, взбрыкнула и выскочила на улицу в последний миг. А почему она, собственно, должна скрывать свою беременность? Да, она запретна, но ничего постыдного в ней нет. А тайна, которую Катю просил блюсти ее возлюбленный, заключалась не в самом зачатии, а только в том, как и от кого оно случилось.

Пусть говорят! Пусть завидуют!

На другой день накрасилась поярче и зацокала на маслодавильный.

Ворвалась свежим ветром через проходную в раздевалку, лязгнула вызывающе дверцей шкафчика, стянула через голову кофточку и встала, как голая Зоя Космодемьянская под бесстыжими взглядами эсэсовцев – отрешенная, гордая. Судите!

– Ой, девки, надо же! Еще одна! – прыснула Марина.

– Эпидемия прямо! – поддержала ее Алина.

Катя испуганно, оскорбленно осмотрелась. И увидела… Раздетой по пояс, горделиво уперев руки в боки, стояла не она одна. И у Наташи-хохлушки, и у Таньки из микрорайона были животы. Алина и Марина, хоть сами и смеялись над остальными, на людях снимать просторные комбинезоны не спешили.

– От кого это вы все? – остолбенело спросила она.

– Я в Чебоксарах… Парень у меня… – опустила глаза Наташа.

– А тебе-то что? – бросила Танька.

– Да нет… Девчонки… Я только рада…

– А сама от кого успела? – Танька перешла в контратаку.

– Не могу сказать… Секрет, – Катя укрылась в шкафчике.

– Ну секрет и секрет, – вопреки Катиным ожиданиям отстала от нее Танька. – Тут у всех секреты. Секретное предприятие у нас тут.

И получилось как-то, что Катя со своей загадочной беременностью вдруг оказалась никому не нужна и особо даже не интересна. Каждая – каждая! – из ее товарок вышагивала так же горделиво, как она, и каждая выпячивала свою значимость с точно той же готовностью…

В последние месяцы Катя была слишком погружена в себя, слишком увлечена своим невероятным приключением, чтобы обратить на это внимание. Но теперь… Так вот почему прекратились ежемесячные предменструальные баталии в цехах маслодавильного! Луна больше не имела силы над душами этих женщин… Ее зловещую магию перебило волшебство любви.

Но от кого? Катя все еще не понимала.

Настоящий скандал случился еще через неделю.

Все в той же раздевалке маслодавильного, стаскивая с себя рабочий комбинезон, Катя вдруг ткнулась взглядом в нутро соседского шкафчика, бесстыже распахнутого.

На изнанке дверцы был аккуратно приклеен портрет Национального Лидера России, любовно вырезанный из «Комсомолки» и убранный в полиэтиленовый пакетик-файл из писчебумажного магазина. Танькин шкаф…