Рассказы из сборника «Отступление»

— Они будут сидеть среди зрителей, с интересом наблюдая за развитием событий, — пояснил МакЭлмон.

Парни улыбнулись от уха до уха и их продавленные носы совсем утонули в плоских лицах.

— У них револьверы, мистер Гензель, — сказал Джоуи. — Во вшивых кобурах под их вшивыми мышками.

— Это всего лишь мера предосторожности, — сказал МакЭлмон. — Я уверен в том, что все пройдет гладко. Но нельзя забывать, что в дело вложены немалые средства.

— А теперь послушай меня, тупоголовая филадельфийская деревенщина… начал Джоуи.

— Не надо говорить в подобной манере, Джоуи — беспокойно произнес мистер Гензель.

— … я тоже вложил бабки в это предприятие! — проревел Джоуи. Поставил тысячу долларов на то, что твой вшивый Рокки продержится против меня десять раундов. И твоих гориллах нет никакой нужды! Боюсь лишь того, что Рокки от страха грохнется в обморок, не дождавшись конца десятого раунда.

— Это так? — спросил МакЭлмон у мистера Гензеля.

— Я сделал ставку через мужа сестры, — сказал мистер Гензель. — Богом клянусь.

— Как ты думаешь МакЭлмон, — орал Джоуи, — я, по-твоему, такой идиот, что готов выбросить тысячу зеленых? Я — бизнесмен!

— Поверьте моему слову, — поспешил вмешаться мистер Гензель. — Джоуи бизнесмен с ног до головы.

— Хорошо, хорошо, — произнес МакЭлмон, поднимая обе ладони в примирительном жесте. — Думаю, что нет ничего плохого в том, что мы заранее обговорили все проблемы. Теперь никому из нас не придется брести во тьме. Я люблю работать так и только так. — Повернувшись к Пайку и Петроскасу, он бросил: — О'кей, ребята. Теперь вы можете просто сидеть на своих местах и получать удовольствие.

— Для чего нужны там эти болваны? — спросил Джоуи.

— А ты разве против того, чтобы ребята получили удовольствие? — с холодной язвительностью поинтересовался МакЭлмон.

— Всё прекрасно, — примирительно сказал мистер Гензель. — Мы вовсе не против. Пусть мальчики немного порадуются.

— И пусть убираются отсюда, — громко заявил Джоуи. — Мне не нравится, когда в моей раздевалке торчат какие-то типы с пушками под мышкой.

— Пошли, ребята, — сказал МакЭлмон, открывая дверь.

Ребята приятно улыбнулись и отправились к выходу из раздевалки.

— Пусть победит сильнейший, — обернувшись с порога, бросил Петроскас, дважды кивнул и закрыл за собой дверь.

Джоуи поднял глаза на мистера Гензеля и, покачивая головой, произнес:

— Те ещё дружки у МакЭлмона. Крутые филадельфийские парни.

Дверь распахнулась, и появившийся на пороге служитель провозгласил:

— Следующим на ринг приглашается Джоуи Гарр! Джоуи Гарр — следующий!

Джоуи поплевал на забинтованные руки и, приплясывая, приступил к разминке с мистером Гензелем.

Бой едва успел начаться, как Рокки тут же вошел в клинч. Кожа его под густыми зарослями волос на груди и на плечах была покрыта потом.

— Послушай Джоуи, — нервно шепнул он, повиснув всем телом на противнике, — ты не забыл наше соглашение? Ведь ты не забыл условия, Джоуи?

— Не забыл, — ответил Джоуи. — Отпусти мою руку. Ты что, её оторвать хочешь?

— Прости меня Джоуи, — сказал Рокки и вышел из клинча, не забыв при этом нанести двойной удар по ребрам противника. По мере того, как шел бой, а публика ревела, одобряя работу ног, умелый обмен ударами и нокаутирующие кроссы, которые лишь на какой-то волосок не достигали цели, Рокки действовал все увереннее и увереннее. В начале четвертого раунда, он выскочил на середину ринга и начал пританцовывать, выпятив челюсть и картинно работая согнутыми в локтях руками. Его находящиеся среди зрителей сторонники визжали от восторга, громко вопя: «Прикончи этого болвана, Рокки! Давай, Рокки! Давай!» Рокки сделал глубокий вдох и врезал Джоуи по уху. Голова Джоуи слега дернулось, а на лице появилось выражение легкого удивления. «Уложи его, Рокки!» прогремел голос какого-то энтузиаста из числа поклонников, перекрыв общий рев толпы. Рокки послушался совета и, покрепче встав на ноги, отгрузил противнику хук, но уже в другое ухо. Раздался удар гонга и Рокки, самодовольно улыбаясь, отправился в свой угол.

Мистер Гензель, склонившись над Джоуи и вытирая ему лицо мокрым полотенцем, шептал:

— Послушай, Джоуи, он начинает на тебя давить. Скажи ему чтобы перестал. Если он не перестанет на тебя давить, дело может кончиться скверно.

— Да, ладно, — отмахнулся Джоуи. — Ничего страшного. Это все работа на публику. На дружков. Добавляет перца. Делает бой интересным. Так что волноваться нечего, мистер Гензель.

— Прошу тебя, скажи ему, чтобы он перестал на тебя давить, — умоляюще прошептал мистер Гензель. — Хотя бы ради меня. Ему полагается выстоять против нас десять раундов, а нам, в свою очередь, полагается победить. Мы не можем позволить себе проиграть бой Рокки Пиджену, Джоуи.