Рассказы из Диких Полей

- Уходи! – гневно воскликнул он. Схватил женщину за плечо, а потом решительно подвел к двери, потянул за ручку и вытолкал девку наружу. Захлопнул дверь, не обращая внимания на ее ругательства. Трясясь всем телом, он уселся в кресле. Все кружилось перед его глазами. Измена Августа, Борута, его собственные долги, тысячи темных делишек, из-за которых он стал зависимым от такого шельмы и сволочи, как Понятовский. Но еще он чувствовал, что хорошо было бы очутиться где-нибудь далеко-далеко отсюда. Жить спокойно – вечером выпить в хорошей корчме и идти спать с девкой, получше, чем та, которую пару минут назад он прогнал со своих коленей. Иметь, наконец-то, крупные имения и не быть зависимым от таких креатур, как король и этот дьявол.

Вот только что еще мог он сделать? Как поступить? Он чувствовал, что между ним самим, Борутой и Понятовским образовалась некая система, какая-то связь. Их было трое, и всех интересовали выгоды, следующие из раздела Речи Посполитой. Боруте – души, Понятовскому – деньги, потому что Винницкий уже лишился сомнений относительно намерений короля, тем более, после того, как подслушал разговор с царским посланником. Ну а Ясеку – оплата долгов, понятное дело, последующая карьера. Они – да, в этом раскладе они были важными фигурами, но именно он знал обо всем и мог, возможно, перевесить чашки весов.

Внезапно кто-то схватил его за фрак на груди, рванул вверх, поднял с кресла. Винницкий даже пошевелиться не мог. Он открыл глаза и увидел перед собой лицо Боруты. Все внутри шляхтича рухнуло в бездну. Он находился в руках дьявола.

Черт сильно пихнул Винницкого. Ясек упал на стол. Тот разлетелся под тяжестью его тела. Прислужник крикнул, но даже не пошевелился. Клинок сабли Боруты коснулся шеи молодого человека.

- Ты не убил Понятовского, как я тебе приказывал, вьюнош. Ну да ладно, сейчас меньше об этом… Я и так собирался справедливо наказать тебя. В принципе, будучи вором и шельмой, ты и так принадлежишь мне. А теперь, пошли! Вставай!

Он отвел клинок. Ясек медленно поднялся. Борута схватил его за фрак, тряхнул, кинул на стену. Удар лицом в стену был ужасен. Винницкий застонал, чувствуя, как из носа и губ стекает вниз теплая, липкая кровь.

- Иди первым!

Ян послушно направился к двери. Клинок сабли черта колол его в лопатку.

- И куда же я должен идти?

- К изменнику Августу.

Винницкий сделал шаг, потом другой. Он боялся поднять руку, поэтому только лишь тряхнул головой, чтобы избавиться от натекающей в глаза крови. Весь мир потемнел.

Медленно, словно во сне, они вышли из комнаты. Потом начали подниматься по лестнице. Повсюду было пусто и тихо. Борута рванул дверь королевских покоев. Ян заметил, что слуги и охранники дремали на своих стульях. Весь дворец, казалось, был погружен в глубоком сне.

Винницкий первым вошел в комнату Понятовского. Борута закрыл за ним тяжелые створки. Потом отвел саблю. Быстро подошел к стоявшему в углу помещения столу и нетерпеливо поднял крышку сундучка. Ян никак не мог взять себя в руки. Он сделал шаг за чертом и поглядел ему через плечо. На атласной подкладке он увидел сияние золота: корона, скипетр, держава… Коронационные регалии польских королей.

- Он везет их в Гродно… буркнул себе под нос черт. – Отдаст прислужникам Екатерины. А та закроет их в своей сокровищнице или же перетопит на золото для своей солдатни… Видишь теперь, чего стоит король.

- Не только он… Вижу, что и ты имеешься. Тебе нужны души… Только души…

- Души? – на лице черта появилось удивление. – Откуда ты знаешь об этом? Быть может, это Август тебе сказал?

- Это вы обо мне говорите?

Винницкий с Борутой одновременно глянули в сторону источника голоса. В двери, ведущей в соседнее помещение, стоял король. Он был в ночной рубашке и в колпаке на голове. Выглядел он спокойным, во всяком случае: старался быть таким, но что-то говорило Винницкому, что Август боится. Что в любой момент с визгом бросится бежать, тем самым ставя печать на своей судьбе.

- Ага, значит, ты тут – удовлетворенно сказал себе под нос Борута.

И он пошел в сторону Понятовского. Август отступил, спиной вошел в спальню, а очутившись там, оперся о стену. Винницкий видел его расширенные страхом глаза.

- Ну, убей меня, - произнес король. Он сказал то же самое и тем же тоном, когда прошлой ночью над его грудью завис стилет Винницкого. – Мне уже все равно.

- Лжешь!

Винницкий видел, что Борута прав. По лицу Августа стекали крупные капли пота. Король просто трясся. Время от времени, он не мог сдержать спазматической дрожи пальцев.

- Ну, и что теперь, пан Понятовский? – спросил черт. – Речь Посполитую делишь. Половину ее отдаешь России, четверть – пруссакам, а остальное, возможно, Австрии. Только вот, а что ты дашь мне? Где будут мои владения? Нехорошо это, пан Август, пропускать в трактате о разделе мое имя. А вот знаешь, что я сейчас сделаю? Убью тебя и вступлю в твое тело. А потом поеду на сейм в Гродно, а там подпишу такой пакт с Москвой, в котором Речь Посполитую буду представлять уже я…