Рассказы

Хлыщ занялся муфтой вентилятора, а мы последовали его совету и пошли в кафе по другую сторону дороги.

— Женщина, которая там хозяйничает, очень неплохо готовит. Я сам всегда там ем.

— Он всегда там ест, — повторил я его слова, когда мы оказались за пределами слышимости. — Черт, да она держит его за яйца, как он — нас. Если он не хочет есть здесь, до другого места придется чесать шестьдесят миль.

Автомобиль, стоявший у кафе, уехал. Худоба женщины не говорила в пользу ее кулинарных способностей. Крашеная блондинка, с волосами, забранными красной банданой, она сидела на высоком стуле, курила и просматривала какой-то глянцевый журнал. Мы заказали по куску яблочного пирога (по доллару каждый) и две чашечки кофе (по тридцать пять центов). Пока мы ели, какой-то мужчина в костюме и галстуке купил у нее пачку сигарет. Дал ей доллар, а на сдачу получил лишь двадцать центов.

— Думаю, я понимаю, почему у старичка по другую сторону дороги такие высокие цены, — шепнул мне Ньют. — Если будет брать меньше, не сможет оплатить здешнюю еду.

— Она дерет три шкуры.

— А ты обратил внимание на цены спиртного? Семь долларов за бутылку бурбона «Эйншент эйдж». Не за кварту. Ее пятую часть.

Я медленно кивнул.

— Хотелось бы знать, где они держат все эти деньги.

— Братец, мы не будем даже думать об этом.

— Думать, между прочим, никогда не вредно.

— Слушай, туристы наверняка расплачиваются по кредиткам, а постоянные покупатели — раз в месяц по счету.

— Мы заплатим наличными.

— Понятное дело, с нашей работой кредита не получить.

— Возможно, и большинство остальных платит наличными. За еду и спиртное обычно так и платят.

— И сколько набегает за день? Будь благоразумен. Маленькое кафе на пустынной дороге…

— Сам знаю. Но скажи мне, банк у них далеко?

— Скорее да, чем нет.

— Так что едва ли каждый день возят туда выручку. Наверняка появляются там раз в неделю, а то и в две.

Ньют задумался.

— Пожалуй, ты прав. Но мы все равно говорим о мелочевке.

— Все так.

Когда мы расплатились по счету, Ньют широко улыбнулся нашей хозяйке, расхвалил ее пирог, который не так уж ему и понравился, и добавил, что ее муж, судя по всему, отремонтирует наш автомобиль на все сто.

— Да, он хороший механик, — кивнула женщина.

— Он меняет нам муфту вентилятора, — продолжил Ньют. — Наверное, здесь многим приходится менять муфту вентилятора.

— Понятия не имею, — ответила она. — В автомобилях я не разбираюсь. Он — механик, я — кухарка, и каждый должен заниматься своим делом.

— Вот это правильно, — согласился с ней Ньют.

* * *

Перейдя дорогу, Ньют отслюнявил две двадцатки и сунул в нагрудный карман. Я напомнил ему про бензин, и он добавил еще одну двадцатку. Сосчитал оставшиеся купюры и раздраженно покачал головой.

— Еще чуть-чуть и выйдем в ноль. Очень хочется, чтобы Джонни Мак Ли нас не подвел.

— За ним такого не водилось.

— Истинная правда. И с банком, он говорит, проблем не будет.

— Я очень на это надеюсь.

— По его расчетам, доля каждого составит двадцать тысяч. А может, и в три раза больше. Я не против.

Я полностью разделял его мнение.

— В такой ситуации просто глупо думать о мелочевке.

— Именно об этом я тебе и говорил, Верн.

— Откровенно говоря, я об этом и не думал. Нет смысла заниматься такой ерундой. Но вот мозги нужно держать в тонусе.

Он кулаком дружески ткнул меня в плечо, и мы рассмеялись. Потом пошли к этому хлыщу в длиннополой шляпе, который продолжал возиться с нашим автомобилем. Он встретил нас широченной улыбкой и показал кусок железа.

— Ваша старая муфта вентилятора, — впрочем, я и сам об этом догадался. — Возьмите ее вот здесь. Так. А теперь попробуйте повернуть.

Я взял и повернул. Поворачивалось туго. Он заставил проделать то же самое Ньюта.

— Туго, — изрек Ньют.

— Просто удивительно, что вы смогли доехать до моей автозаправки, — он поцокал языком, покачал головой и бросил старую муфту на груду металлического лома.

Я стоял, гадая, как должна вращаться муфта вентилятора, легко или туго? Может, ей вообще не нужно вращаться? И что он бросил, нашу старую муфту или кусок железа, который держал аккурат для этой цели? По лицу Ньютона я видел, что и он думает о том же. Оставалось только сожалеть, что в тюрьме нас не учили чему-то полезному, чему-то такому, что могло пригодиться в жизни на свободе, к примеру, базовому курсу ремонта автомобилей. Но меня отправили в тюремную прачечную, где я изнывал от жары и духоты, а Ньютона заставили шить почтовые мешки. В этой сфере департамент тюрем был монополистом.

Тем временем Ньют достал из кармана три двадцатки и разглаживал их.

— Значит так, — начал он, — шестнадцать с мелочью за бензин, и вы сказали, от тридцати до тридцати пяти за муфту. Так сколько в сумме?

Выяснилось, что в сумме будет чуть меньше восьмидесяти пяти долларов.