Распутницы

— Согласен с тобой, Боря. — Геннадий, взяв за спинку стул с жестким сиденьем, установил его перед столом, за которым восседал Кулаков, и медленно опустился на него. — Уф! Неужели старею? Немного попрыгал по этажам управления — и уже устал.

— Ты не юли, говори прямо, — с шутливой угрюмостью настаивал Кулаков.

— Буду говорить прямо. Помощь твоя требуется, дядя Боря. Вопрос, можно сказать, личный.

— Личный? Подожди-ка… — Кулаков выдвинул ящик из тумбочки стола, извлёк лист с вычерченным от руки графиком, посмотрел на него. — Приём по личным вопросам я осуществляю по четвергам, с четырнадцати до восемнадцати ноль-ноль.

«Злодеи» Кулакова прыснули шутке босса. Геннадий слабо улыбнулся — что-то опера сегодня не в меру довольны собой, неужто какого-то важного гада изловили? Они бывали веселы и радостны только после таких событий, в остальное время пребывали в мрачном напряжении — дел навалено на них много, а людей в бригаде было мало — на все дела не хватало ни рук, ни ног, ни глаз.

Кулаков убрал листок с графиком обратно в ящик и смилостивился:

— Хорошо. Говори, что хотел.

— Ты же опекаешь авторитета Пантелея?

— Ха-ха. Слово какое придумал — опекаешь! Кто бы посторонний тебя услышал, бог весть что о нас бы подумал. Да, мы пасем его бригаду. Что, в какое-то твоё дело затесались люди моего подопечного?

— Вроде того… — Геннадий замялся, не зная, как сформулировать вопрос так, чтобы Кулаков помог, но не афишируя это. — Есть у Пантелея браток в команде, погоняло у него Тетеря. Хотелось бы узнать его нормальное, человеческое имя.

— А-а… — Кулаков смотрел на Геннадия с нескрываемым подозрением, понимая, что информация о Тетере требовалась Геннадию не для работы. Отозвался, словно нехотя: — Есть такой. Тот ещё упырь.

— Беспредельщик? — спросил Геннадий.

Кулаков ответил непонятно:

— Мелкая паскуда… Ладно, Егоров, дам я тебе информацию о Тетере.

— Отлично.

Кулаков обернулся к товарищу, сидевшему за компьютером справа от него:

— Серёжа, отложи в сторону свою писанину. Посмотри в нашей базе фамилию, имя, отчество и год рождения Тетери.

— Босс, ты мзду за услугу не забудь потребовать, — шутливо сказал Серёжа, подмигивая и защелкав мышью, заходя в базу данных оперативной бригады Кулакова.

— Мзда будет, — заверил оперов Геннадий.

— Надеемся. А то потом к нам с личными вопросами не подпустим, — усмехнулся Кулаков.

— Есть информация. Записывайте. Тетеря. Маркухин Альберт Иванович, тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года рождения.

— Ишь ты, Альберт, — удивился Кулаков. — У него рожа тупая, не обиженная интеллектом. Как он при таком имени не поумнел?

— Видимо, с детства его так и называли — Тетеря, — предположил Серёжа.

— Домашний адрес дадите? — спросил Геннадий.

— Егоров, ты очень многого хочешь! Спустись в адресное бюро, там тебе девчонки быстро найдут адрес, по которому он прописан, но не проживает.

— А где он реально проживает?

— А кто его знает?

— Ладно, и то дело! Спасибо. — Геннадий поднялся, убрал стул на прежнее место, к стене, пожал крепкую пятерню Кулакова.

— А мзда? — спросил Серёжа.

Геннадий, ухмыляясь (видимо, Серёжу просто распирало яростное желание употребить в конце рабочего дня), подтвердил своё обещание:

— Будет, будет. К вечеру занесу…

В адресном бюро улыбчивые женщины, Маша, Катя и Танюша, быстро нашли и вручили Геннадию домашний адрес родительницы Альберта Маркухина, по которому он был зарегистрирован на постоянной основе.

«К матери же он, каким бы подонком ни был, хоть иногда да заходит. У неё узнаю, где может обитать негодяй», — решил Геннадий. Хотя самым простым было бы затаиться у виллы Пантелея, а уже потом, сев на хвост Тетери, проследить его до места обитания. Могло быть и так, что Тетеря и тот второй субъект, надругавшиеся над Геннадием в парке, проживали на территории вилы Пантелея, делая бандитские вылазки из-за её высокого забора. Тогда будет сложнее наказать негодяев. Но он их всё равно накажет. Есть вещи, которые прощать, спускать на тормозах никак нельзя. Да и не сможет он простить того, что учудили над ним пакостники.

По большому счёту требовалось очень жестоко наказать Самсонова, придумавшего расправу, и организатора, давшего отмашку архарам, — самого Пантелея, но… На Пантелея у Геннадия кишка тонка — там, если рыпнешься, сразу голову открутят, не посмотрят, что следователь. А лицезреть урода Мамонта душа не желала ни под каким соусом. Он накажет Тетерю и его подельника, а там… О дальнейшем думать пока не следовало. Дальнейшая его судьба сейчас в руках Одоевой. От её ума, расторопности и желания ныне зависит будущее следователя Егорова и его отца-писателя…

Из адресного бюро Геннадий направился к медэксперту Севе, тоже с личной просьбой.

— Егоров, ты по делу или опять машину просить будешь? — сразу спросил его Сева, как только он вошел к нему в кабинет.