Распутья. Добрые соседи

– Вы, наверное, сами давно заметили, что наш друг Виктор крайне невысокого мнения о своей персоне и сама мысль о том, что принцесса может проявить к нему интерес, для него недопустима и нереальна. Даже видя обратное собственными глазами, он все равно пытается найти ее поведению другое объяснение. А наблюдая миграции сусличьих стай вокруг ее высочества, немедленно оное найдет. Конечно же его привечают лишь затем, чтобы он своим присутствием распугивал нежелательных ухажеров. Хотя на самом деле – строго между нами! – все дело в том, что он поразительно напоминает ей первого мужа.

– По-моему, не будь их, он бы все равно что-нибудь придумал, – поморщился Диего. – Сказала б уж она ему прямо, видит же, что сам он никогда не осмелится.

Шеллар с огорчением развел руками.

– Принцессе не подобает.

– Ничего, – вздохнула Ольга, – вот поправится Элмар, он ему быстро растолкует, что к чему. Как он умеет – доступно, наглядно и тактично.

Элмар с интересом прислушивался. Азиль вернулась пять дней назад, и все это время он каждую ночь старательно лечил свой пострадавший слух, наплевав на сломанную ногу и прочие последствия покушения. Теперь окружавшая его тишина уже не была столь беспросветной, но слышал он все же плохо, а просить, чтобы в ухо крикнули, стеснялся.

Тереза в очередной раз отодрала от Элмара упорного принца Кендара и пересадила в пустое кресло. Тот радостно взвизгнул, пошлепал руками по подлокотникам и вернулся к облюбованному маршруту: кресло – столик – диван – опять столик – опять кресло – и обратно.

– Интересно, сколько раз он уже так прополз? – покачала головой Ольга. – И не надоест ведь!

– Двадцать шесть, – с готовностью отозвался его величество.

– Скоро и твоя так же поползет, – предрекла Кира. – Опомниться не успеешь.

Ольга со вздохом покосилась на корзинку, в которой сладко посапывала безымянная малышка. Ей казалось, что вся эта круглосуточная канитель с кормежкой, дойкой, пеленками и вечно подтекающим молоком не кончится никогда.

– Да тут скоро массовый выполз пойдет, – хихикнул Жак. – Полгода без магии – это ж почитай вся контрацепция местная тю-тю. К зиме демографический взрыв грядет.

– Да, – согласилась Кира. – Первой нас обрадует Эльвира… А вы когда думаете?

– Я – хоть сейчас! – заверил шут. – Осталось Терезу уговорить.

– Сначала – экзамены и диплом! – непререкаемым тоном изрекла та.

– Мы, наверное, скоро, – поделилась Азиль. – Я чувствую… что-то приближается.

– Кстати, – спохватилась Ольга, – я ведь тут вчера Камиллу видела! Она что-то не в настроении была общаться и шустро смылась, но даже я разглядела, что она тоже… к зиме готовится.

– И на старуху бывает проруха, – усмехнулся Жак. – А у нее еще профессия такая… связанная с риском.

– Интересно, с кого на этот раз слупят алименты? – хмыкнул Диего.

– С покойника алиментов не стребуешь, – помрачнел король. – Но вряд ли Камилла захочет сама растить этого ребенка. Думаю, она охотно отдаст его на воспитание любому, кто пожелает принять на себя эту обязанность, лишь бы никогда больше не видеть и не вспоминать.

– Сомневаюсь, чтобы желающие выстраивались к ней в очередь, – недобро усмехнулась Кира.

– Это не имеет значения, – спокойно отозвался Шеллар. – Первым в этой очереди буду я. Думаю, мэтр не станет возражать. Мафей вырос и вскоре освободит место для нового ученика…

– А меня ты даже из вежливости не спросишь? Как всегда, поставишь перед фактом – дорогая, вот тебе еще один ребенок?

– Если бы я планировал привлекать тебя к воспитанию этого ребенка и уходу за ним, я бы непременно спросил. Но поскольку из рук кормилиц и нянь он сразу перейдет к обучению магии, я полагаю более разумным спросить мэтра.

– О, так вы даже знаете, кто отец? – Жак даже заерзал от любопытства. – А нам скажете?

– Тебе уже не терпится растрепать об этом всем знакомым?

– А что, нельзя? Камилла хочет оставить это в тайне?

– Если я правильно догадываюсь… – ахнула Ольга, сама ужасаясь смелости своих гипотез, – у нее все равно не получится. Там по одному виду опознать можно будет безошибочно.

– Правильно, – вздохнул король. – Если только не окажется трансформером, как Морриган.

Диего что-то проворчал себе под нос – кажется, ругательство. Кира помрачнела еще сильнее.

– Я понимаю, что все дети имеют право на жизнь, что отыгрываться на младенцах за преступления отцов – низко, но одного не понимаю: почему тебе вдруг потребовалось оставлять это существо при дворе и принимать в собственную семью? На память, что ли? Так у тебя, кажется, и без того сувениров осталось достаточно.

– Нет, конечно. Я просто хочу, чтобы он вырос нормальной, здоровой личностью, и намерен лично проконтролировать этот процесс. Поверьте, этот мир избежит многих проблем, если…

– Да ладно вам фиалки-то всем за уши совать, – не удержался Жак. – Ни для кого не секрет, что вы почему-то питали к этому чудовищу необъяснимую симпатию. Даже Ольга заметила, хотя так и не объяснила почему.

– Потому что ближе к концу своей жизни он почти перестал быть чудовищем, – тихо произнесла Азиль. – Вы просто не успели узнать его другим.