Расправить крылья

В преследовании стаи принял участие даже самый маленький полунайт, который, правда, значительно подрос с нашей последней встречи. Богиня, они не забыли… И спасли нас! На глаза тут же навернулись слезы радости, и я невольно зажала рот ладонью, чтобы не закричать.

Серебристого волка полунайты и не думали трогать, впрочем, он и не поддался бы. Не сдвинулся с места, продолжая утробно рычать на убегающих оборотней.

Я решила не терять времени даром и потрясла Берта в попытке привести его в чувство, но у меня ничего не вышло.

– Очнись! – Я едва не плакала, понимая, что оставшиеся минуты утекают, как вода сквозь пальцы. Или инициация уже случилась?

Неожиданно серебристый волк повернул голову и сделал несколько шагов к нам. Я вздрогнула: неужели съесть собирается?! Но полунайты не могли ошибиться, оставив его в живых, у них же звериное чутье! Или могли? И кто это?!

Серый вихрь, как и несколько минут назад, охватил оборотня, превращая его в человека, и я едва не открыла рот от удивления. И как я могла забыть…

– Он жив? – отрывисто спросил лорд Ферт, опускаясь на одно колено рядом со мной. Я, заворожено глядя на спасителя, кивнула, и у меня вырвалось:

– Спасибо!

– Не стоит благодарить, это моя вина.

Я вспомнила, что рассказывала сестра о реакции Берта на магию Шелдона. Дракон отключился у логова оборотня, когда Даррен и Лекса попали туда, да и я наблюдала то же самое, оказавшись в том страшном месте во время зачета в лесу. Но когда несколькими минутами ранее Берт потерял сознание прямо в воздухе, Ферт еще был человеком! Серый вихрь случился много позже. Однако на оборотней Заброшенных земель дракон так не реагировал! Почему?!

Ферт грустно усмехнулся:

– Забавно, ты думаешь вслух, как твоя сестра. Это семейное?

Я вскинула голову:

– Если вы все слышали, может, расскажете?

Бывший ректор поморщился:

– Не хотелось бы, но, видимо, придется.

Однако он не торопился, а у меня мысли прыгали как сумасшедшие. Я собиралась дождаться ответа, но помимо воли сказала:

– Бабуля говорила, что вы больше не можете превращаться в оборотня.

Губы Шелдона расплылись в довольной улыбке:

– Эмма – самая умная и предприимчивая женщина на Таррине.

– Не думаю! – вскинулась я. – Если она обманула всех, оставив возможность…

– Мой оборот не опасен для окружающих, Альяна. Он просто существует.

– Но почему Берт на вас так реагирует?!

Неожиданно раздался ужасный шум, настолько громкий, что заложило уши, которые я тут же закрыла руками. И зажмурилась. Поднялся сильный ветер, где-то вдали раздавался стук копыт и вой оборотней. Но как я смогла различить их сквозь такой грохот? Невероятно! Звук наслаивался и отступал; при этом, казалось, я смогла бы услышать даже шепот.

Барабанные перепонки едва не лопнули, когда какофонию разнообразных звуков прервал крик Ферта, и я почувствовала его руки на своих плечах.

– Стены падают, Альяна! Инициация Эйвина заканчивается! Вспомни о том, что сделал Даррен, чтобы ее остановить! О прямой передаче силы!

А ведь он прав! Но где-то на краю сознания я очень удивилась каждому слову, что произнес бывший ректор. Он назвал дракона человеческим именем, он знает о том, что мой брат отсрочил инициацию Берта девять лет назад… Спрашивал у бабули? Но зачем?!

– Я остановлю твою передачу! Обещаю!

Как будто меня это волнует!

– А если это повредит ему?! – Я с трудом разлепила ресницы и посмотрела на взволнованное лицо Ферта. Страха за себя не было, а вот за любимого… Он может умереть! Ведь это Заброшенные земли, тут все происходит по-другому! Вмешаться в древний ритуал – не значит повторить успех Даррена. Тогда инициация началась намного раньше положенного срока, мой брат всего лишь восстановил естественный порядок вещей. Но помешать сейчас – значит оскорбить Источник! И последствия могут стать плачевными! Я могу навсегда потерять Берта…

– Не повредит! Я точно знаю!

– И почему я должна вам верить?! – срывая голос, я пыталась перекричать шквалистый ветер.

– Потому что Эйвин – мой сын!

Богиня, я ослышалась?! Он ведь пошутил, да?!

– Этого не может быть! Берт не оборотень!

– Поверь, и не такое бывает! Но ты права, не оборотень, иначе бы от тебя давно ничего не осталось!

Но это… невероятно! Я едва смогла выдавить:

– Почему же вы молчали?!

– И кому бы стало легче от моего признания?

Все верно. Никому. Берта тяготил статус полукровки, только отца-оборотня, совершившего множество злодеяний, для полного счастья и не хватало. Но… как?!

– Ты собираешься останавливать инициацию или нет?!

Ферт встряхнул меня за плечи, и я тут же пришла в себя, хотя голова гудела, а мозг отказывался воспринимать что-либо. Но ведь бывший ректор не может ошибаться, а тем более вредить своему сыну?