Райское Местечко

Мне вдруг так захотелось оказаться где-нибудь в Подмосковье поздней осенью, когда природа уныла и почти безобразна. Пусть будет тоскливый серенький денек, пусть даже моросит надоедливый дождик, и резкие порывы ветра стряхивают с голых веток холодные капли, и под ногами пусть будет раскисшая земля с пучками жухлой травы… Пусть остро пахнет опавшей листвой и близкими холодами… Пусть даже пойдет мокрый снег и мутная пелена милосердно скроет неприглядную обнаженность природы… И пусть меня кусают комары!

Хотя нет, какие комары? Когда идет снег, никаких комаров уже нет. Земная природа, к счастью, не слишком жестока: у нее – либо комары, либо снег. Сейчас-то, конечно, ни снег, ни комары человеку не страшны. Мы имеем массу способов защиты от холода и непогоды, а уж от насекомых – и подавно! Но вот наши предки от природных неприятностей, конечно, настрадались. И как только они ухитрились не вымереть, не дождавшись благ цивилизации? Я вдумчиво изучал историю, читал старинные романы, но этого так и не понял. Они же всю жизнь боролись с болезнями, голодом и бытовыми неудобствами и очень быстро умирали, будучи не в силах вынести тяготы жизни. И как же они при этом ухитрялись еще и заводить потомство? Какая любовь в холоде, голоде и при наличии кровожадных насекомых, не говоря уж о набегах, войнах и революциях?

Мои размышления прервало появление гоэ с его «телохранителями», и, делать нечего, пришлось приступать к выполнению своих непосредственных обязанностей.

Но острое ощущение того, что Райское Местечко мне осточертело и я безумно хочу домой, с тех пор не покидало меня ни на минуту. Нет, никаких медикаментов я принимать не начал, решив терпеть до последнего. Но с тех пор я стал иногда ненадолго заглядывать в залы, где шли наши земные фильмы, и это помогало мне пережить очередной день.

***

Шел третий месяц нашего турне по островам Корнезо. Мы покинули экваториальные воды и подошли к цепочке архипелагов, лежащих в северном полушарии. Правда, никаких изменении погоды я не почувствовал, разве что чаще стал дуть слабый восточный ветер.

Вся команда наша, и артисты, и работники технического обеспечения, и «команда КСО», и экипаж кораблей, работали четко, как машины. Конечно, стимуляторы помогали переносить физические нагрузки и моральную усталость, но мне иногда казалось, что люди работают в каком-то трансе, превратившись в бездушные автоматы. Я не знал, на сколько их еще хватит, выдержат ли они еще почти полтора месяца жизни в таком режиме.

И дело было не только в однообразии труда и ежедневного распорядка. Последние недели две постоянно возрастало количество «продвинутых пограничников» на спектаклях, и работа людей из «команды КСО» становилась все более напряженной. Если раньше на балетных спектаклях приходилось «успокаивать» с помощью инъекторов десятки слишком рано возбудившихся аборигенов, то в последние дни их число переваливало за сотню и неуклонно росло с каждым днем.

Наконец вечером после спектакля, когда пришлось обрабатывать инъекторами больше полутора сотен корнезианцев, я связался с Мелиссой и попросил о встрече.

– Алекс, конечно, заходи. Я ужинаю. Присоединишься?

– Нет, спасибо, я – только по делу. Поужинать я собрался с ребятами. За столом легче уловить их настроение.

– Понимаю тебя. Давай, приходи, жду.

Через минуту я был уже в каюте Мелиссы.

Она, как всегда после выступления, поглощала мясо и фрукты, запивая все большим количеством воды.

– Мелисса, я никак не могу понять, ведь мы уже вышли из самого опасного района, теперь, по идее, аборигенов в пограничном состоянии должно быть меньше, а все совсем наоборот. С каждым днем их становится больше и больше. В первой половине спектакля, пока не пойдет «Маркер», мы просто сбиваемся с ног. Сегодня пришлось успокаивать сто пятьдесят шесть человек! И я не знаю, что будет завтра… В чем дело?

– Алекс, ты забываешь о времени! Время работает против нас! Процесс нарастает лавинообразно. Мы потому и начали свой маршрут с самых неблагополучных экваториальных районов. Но за это время и в районах более спокойных ситуация ухудшилась… Правда, я не думала, что это будет происходить с такой скоростью… Черт, а впереди – еще больше месяца… Сделаем вот что. Во-первых, я сокращу в первой половине балета еще несколько минут, и «Маркер» будем запускать раньше. А во-вторых, я поговорю с нашим капитаном, чтобы он выделил нескольких человек для работы с вами на представлениях. Думаю, Сеймур в экипаже человек шесть-семь найдет. А ты посмотри, кого можно взять из техников… Обучить их работать с инъекторами совсем несложно. Надеюсь, этого будет достаточно и мы справимся…

Предложенные Мелиссой меры и вправду, казалось, сняли проблему. Во всяком случае, в последующие дни работать на спектаклях стало легче, хотя возросла нагрузка на людей из технического обеспечения. Но пока все держались, никто не роптал.

Так прошла еще одна неделя.