Рай. Земля. Ад

– Если же вернуться к проценту погрешности, – снова перешёл к делу Ал’Берит, неохотно вставая с кресла. Кажется, разговор подходил к своему завершению. – То это то число особей, что во время выполнения операции по погружению в стазис, могли умереть в силу различных причин. Чтобы вы не утруждали себя вопросами, сразу поясню. Пропасть без вести или массовая катастрофа – весьма распространённое явление. Будет небольшой всплеск по статистике, но не более того. Так же замечу, что, несмотря на развлечения и забавы, устраиваемые легионерами на Земле, основное количество из процента погрешности всё равно погружено в стазис. Их ожидает потеря памяти. Это ведь тоже не выбивается из привычного для людей бытия?

– Так я отбирала не тех, кто выживет, а тех, кто умрёт? – похолодела от горького осознания молодая женщина. Её маленький хрупкий мирок сделал кульбит и лопнул, словно детский воздушный шарик.

– Не вполне так, госпожа Пелагея. Тех, кто будет приносить свою пользу в Питомнике. И смею заметить, что вы добросовестно со всем справились. Вы уделили достаточно своего внимания всем возложенным на вас в связи с этим задачам. Как, собственно, того и требует ваша присяга на службу Ада, – добил гвозди в крышку гроба Ал’Берит и продолжил. – Полагаю, что остальные нюансы договора не столь важны для нашего обсуждения и, тем более, любопытны вам. Однако вынужден поинтересоваться. У вас остались какие-либо вопросы?

– Нет, Ваше превосходительство, – отозвалась Лея, нервно сдёргивая с себя ненужные грязные перчатки.

Подумать только, она ведь хотела нравиться ему на балу. Идиотка!

Какие могут быть вопросы у её дурной головы? Демон предостаточно и умело поиздевался над ней. И гневная мысль об этом не дала ей остановиться на сказанных словах.

– Лишь надеюсь, что вы получили достаточно удовольствия!

– Весьма. Неведение нечасто бывает столь забавным, – заметил он, посмеиваясь.

– Быть может, мне стоит узнать что-то ещё, Ваше превосходительство? – холодно поинтересовалась Лея. – Не хотелось бы и дальше пребывать в подобной неосведомлённости.

– Есть много интересного в мирах. Того, что действительно стоит внимания, госпожа Пелагея. Что стоит увидеть, услышать, почувствовать, познать. Хотя бы единожды, – ответил с оттенком задумчивой грусти он.

– Больше интересуют моменты, напрямую касающиеся меня, – чистосердечно заявила Лея. Чудеса всех миров были ей как-то безразличны сейчас.

– Их предостаточно, – Ал’Берит мягко улыбнулся. После чего снова серьёзно и задумчиво посмотрел за окно и через несколько секунд деловито продолжил. – Возможно, вам будет любопытен факт, что человек, встреченной мною с вами в Питомнике, жив.

Она посмотрела ему прямо в глаза. Лгать повелитель не стал бы. Для этого он был «глубоко порядочен». И всё же не следовало забывать, что в силу демонической сущности Ал’Берит предпочитал многосмысленные фразы и обильные недоговорки.

– Жизнь бывает разной, – не поддаваясь надежде, резко сказала она.

– Вы наконец-то правы, – повелитель слегка, с некой издёвкой, наклонил голову в знак уважения. Это вызвало новую волну раздражения внутри неё.

– Вы расскажете мне о нём? – напрямик спросила Лея.

– Через дюжину дней он будет обращён в вампира. Мне не нравится растрачивать ресурсы впустую, а шахтам нужны дополнительные рабочие.

– Я прошу вас пояснить, что с ним сейчас, Ваше превосходительство.

Предыдущий вопрос вышел недостаточно чётким. Ей пришлось унизительно просить уточнений, смягчая голос.

– При встрече с вами я как-то вспоминал манкуртов, и вы были полны убеждения, что выжить при становлении таким слугой невозможно. Что же, современный человек вполне способен пережить подобное, – кратко пояснил Ал’Берит. – Если вам любопытно, то я могу показать вам великолепный результат обращения.

– Не думаю, что мне стоит это видеть.

– Похоже, вы огорчены.

Демон улыбнулся. Ей же стало невыносимо видеть эту безукоризненную улыбку. Она поняла, что желает скорейшего исчезновения наместника из её дома. Мечтала погасить огни в комнате, чтобы остаться в полном и абсолютном мраке. Лея была так одинока! У неё не имелось ни любви, ни семьи, ни друзей! Она словно превратилась в затерянную песчинку в вихре бытия, всё больше и больше погружающуюся в тлен.

Невыносимо!

Хватит!

Довольно!

Её тело содрогнулось от переизбытка чувств, и это оживило усмирённую Вердельитом боль в свежих ранах. Они снова начали кровоточить, а эмоции требовали выйти наружу. Излиться слезами. Уже едва контролируя себя, молодая женщина закрыла лицо руками и повернулась к стене.

– Я вынуждена просить вас оставить меня, – сумела выдавить она из себя, несмотря на ком в горле.

Ладони были мокры от солёной влаги, и всё, что ей хотелось сейчас, так это вернуться немного назад во времени и дать прототипу прикончить себя. Её сомнительная удача приносила весьма сомнительное удовольствие.