Читаем Рай. Потерянный рай. Возвращенный рай полностью

Рай. Потерянный рай. Возвращенный рай

«Что ж, если биться должен я, то лучшийПусть бьется с лучшим – с тем, кто вас послал,А не с послами иль со всеми вместе:Тогда я больше славы получуИль меньше потеряю».«Этот страх твой, –Ему Зефон отважно возразил, –Лишь избавляет нас от испытанья,Которое могло бы показать,Что может сделать даже самый слабыйОдин противу грешника, которыйБессилен потому, что грешен он».Враг промолчал, весь яростью объятый;Без слов вперед немедленно он шел.Так гордый конь обузданный ярится,Грызя свои стальные удила.Бежать считал напрасным он: от страхаПред Вышним у него сжималось сердце,Хоть больше ни пред кем он не дрожал.И скоро уж пришли они на запад,Где, полукруг свой обойдя, сошлисьДве стражи и, сомкнувшися, стояли,Дальнейших приказаний ожидая.И громко возгласил им Гавриил:«Друзья, я слышу топот ног поспешных,Идущих к нам, и сквозь ночную тьмуИтуриила и Зефона вижу,А с ними кто-то третий там идетС осанкой гордой, царственной, хоть тусклымЯвляется его высокий образ.По облику его и по походкеЯ в нем Владыку Ада узнаю;Едва ли он уйдет от нас без боя.Итак, держитесь твердо: у него;В очах я гордый вызов замечаю».Едва он кончил, подошли к немуДва Ангела и вкратце рассказали,Кого они с собою привели,Где найден он и за каким занятьем,Какой имел он вид и как сидел.Взглянув сурово на него, промолвилТут Гавриил: «Как смел ты, Сатана,Предел нарушить, за твои деяньяПредписанный тебе, и помешатьСвятому исполненью долга теми,Кто, не греша, как ты, имеет силуИ право вопросить тебя: зачемВошел ты в это место и, как видно,Намерен был нарушить мирный сонТех, кто живет блаженно волей Бога?»Ему сказал с презреньем Сатана:«Ты, Гавриил, считался в Небе мудрым,И сам тебя считал я таковым,Но твой ответ внушает мне сомненье.Кто в мире любит муку и печаль?Кто, если он сумел найти дорогу,Не вырвался б из Ада, хоть и былК нему он присужден? И ты, конечно,Сам поступил бы так, как я; ты стал быИскать подальше от мучений места,Надеясь отдых там себе от нихНайти, увидеть радость вместо горя.Для этого и я сюда пришел.Тебе, быть может, это непонятно:Ты Зла не испытал, а ведал толькоОдно Добро. Ты ставишь мне в вину,Что смело я Того нарушил волю,Кто покарал нас, – пусть же Он запретЖелезные свои затворы крепче,Коль хочет вечно нас держать во тьме.Вот все, что я отвечу. ОстальноеВсе верно: я действительно был там,Где найден, как рассказывали эти, –Но в этом ни насилья нет, ни Зла».Так молвил он во гневе. Воин-АнгелПрезрительно ему, с усмешкой легкой,На объясненье это отвечал:«Какая жалость! Небо потерялоПрекрасного о мудрости судьюС тех пор, как изгнан Сатана, которыйОт глупости своей так пострадал!Теперь вернулся он, бежав из плена,И выражает нам свои сомненья,Насколько мудры те, кто вопрошает,Как смел из Ада он прийти сюда,Не получив на это разрешенья.Столь мудрым он свое считает бегствоОт справедливой кары и от мук.Что ж, рассуждай как знаешь: ты увидишь,Что гнев, который на себя навлекТы этим бегством, всемеро отмеритТебе за это и прогонит в АдТебя со всею мудростью твоею,Которая еще не поняла,Что нет тех мук, которые могли быНасытить бесконечный Божий гнев,Столь безрассудно вызванный тобою.Но почему же ты пришел один?Зачем весь Ад не вырвался с тобою?Иль муки прочих меньше, чем твои?Иль, может быть, тебе сносить страданьяТрудней, чем им? О мужественный вождь,Бежавший первым от своих страданий, –Когда б ты объяснил причину бегстваТем воинам, которых ты покинул,То, верно бы, бежал ты не один!»Нахмурясь мрачно, Враг ему ответил:«Бесстыдно насмехающийся Ангел!Ты знаешь, что умею я сноситьСтрадания ничуть других не хуже;Ты знаешь сам, как крепко я стоялВ бою, в котором гром к тебе на помощьПришел и поддержал твое копье,Без этого не страшное нимало!Из слов твоих, как прежде, вижу я,Насколько ты в делах войны несведущ:Не понимаешь ты, что верный вождь,Недавно потерпевший неудачу,Не станет всею силой рисковать,Сначала сам опасность не измерив.Для этого решился я одинПерелететь ужасную пустыню,Чтоб высмотреть вновь сотворенный мир,О коем Ад был полн различных слухов,Надеясь лучший здесь найти приютДля войск моих, измученных борьбою, –Здесь, на земле, иль в воздухе вверху, –Хотя б пришлось из-за владений новыхЕще раз испытать, что можешь сделатьТы со своею всей нарядной ратью,Которая пригодна лишь на то,Чтоб вашему услуживать ВладыкеНа Небесах да сладко гимны петь,Перед Его престолом пресмыкаясь,На честный же едва ль способна бой».Ему ответил быстро Ангел-воин:«Сказать и тут же взять слова назад,Назвать разумным бегство от страданийИ тут же в оправданье привестиЖеланье отыскать приют для войска –Все это обличает не вождя,А гнусного лжеца, чья ложь открыта!Себя ты смеешь верным называть –Ты, Сатана? Какое оскверненьеСвятого слова – верность! Но кому жТы верен был? Своей мятежной шайке?Толпе врагов? По телу и глава!Из верности ль и твердой дисциплины,Из долга ли присяги боевойВы отказали все в повиновеньиТой Высшей Силе, признанной всем миром?И ты, ханжа коварный, что теперьЖелаешь покровителем свободыКазаться, – разве ты не больше всехВилял когда-то в Небе, пресмыкалсяИ обожал Небесного Царя,В себе надежду тайную скрываяЦарить, Его низвергнув, самому?Но вот что я скажу тебе, обманщик:Беги туда, откуда ты бежал,Иль, если ты еще в теченье часаПокажешься в святых пределах этих,Тебя я, в яму адскую в цепяхНизвергнув, припечатаю так крепко,Что больше ты не будешь преступатьЗатворов, для тебя чрезмерно слабых».Так он грозил, но Сатана, угрозНе убоясь и яростью пылаяЕще сильней, надменно возразил:«Ты о цепях тогда толкуй, надменныйПривратник-Херувим, когда я будуТвой пленник; впрочем, ранее тогоТягчайшее почувствуешь ты бремяОт рук моих сильнейших, хоть и носишьТы на крылах Небесного ЦаряИ с равными тебе, к ярму привыкнув,Впрягаешься охотно в колесницуПобедную, в которой, торжествуя,Он шествует по звездной мостовой».Пока он это говорил, зарделсяОгнем пурпурным ангельский отрядИ полукругом, точно полумесяц,Сомкнулася фаланга, наклонивЕму навстречу копья. Так ЦерерыГустое поле, зрелое для жатвы,Волнуясь, груз колосьев наклоняетТуда, куда их бурный ветер гнет,А земледелец мучится тревогой,Боясь, чтоб вместо зерен дорогихДля молотьбы солома не осталась.С другой же стороны, готовый к бою,Стоял, собрав все силы, Сатана,Отважно размахнувшись, неподвижный,Громадный, как Атлант иль Тенериф.Он упирался в тучи головою,На шлеме у него пернатый ужасГрозою веял, а в руке он нечтоПохожее в одно и то же времяНа щит и на громадное копье,Сжимал. Дела ужасные могли быСвершиться здесь: не только б Рай погиб,Но, может быть, и звездный свод небесныйКрушенье б потерпел, и все стихииСмешались бы в ужасном столкновеньи,Когда б Предвечный не предупредилУжасную ту битву, золотыеВесы свои поставив в Небесах,Которые мы видим ныне междуАстреею и Скорпионом; ОнНа тех весах все взвешивал созданьяСвои, когда творил, – и шар земной,И воздух, чтоб дать им равновесье,Впоследствии ж все взвешивал событья,Сраженья все и царства; и теперьДве тяжести на тех весах Он взвесил:Последствия от бегства СатаныИ, против них, исход той страшной битвы,И быстро вверх взвилась вторая чашаПод коромысло. Гавриил, узревТо знаменье, сказал Врагу поспешно:«Твою я силу знаю, Сатана,Как знаешь ты мою. Та и другая –Не наши: Небом нам они даны.Итак, безумно было б нам гордитьсяТем, что оружьем можем сделать мы:Не больше это, чем позволит НебоТебе иль мне, хоть я теперь вдвойнеМогуч, чтоб в грязь втоптать тебя. Чтоб в этомТы убедился, посмотри туда,Прочти свой жребий в знаменьи небесном,Где взвешен ты; там видно, как ты легок.Как будешь слаб, сопротивляясь мне».Враг посмотрел, свою увидел чашу,Поднявшуюся вверх, – и больше споритьНе стал; бежал он с ропотом глухим,И с ним бежали все ночные тени.

Перейти на страницу: