Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть

Святые люди говорили, что, в первую очередь, не принимать никаких документов. В церковь ходить до последнего. Что бы ни было, в церковь ходить до последнего. Каяться, исповедоваться, причащаться. И рассказывать людям. Что тебе показали, то и говори всем, с кем будешь встречаться. Тем более, кому это нужно.

И Господь сказал, что пострадать — пострадаешь, как вернешься. Здесь у нас не страдают, здесь радуются. Господь сказал, что еще и женишься. Вот, так как до этого не получалось у тебя. Теперь будет у тебя жена, и что встретишь ты ее здесь, вот именно. Так все и случилось. Знать я ее не знал никогда, и видеть не видел. Еще скажу: там видел, как венчаются души. Видел… это было так, что и сейчас она не знает, жена моя, Валентина, не знает, как это было. Она была в Дивеево в то время, жила в Дивеево. Мне было показано вот, что монастырь. И где она там работает, отдыхает. И душа ее также выходила туда. Так Господь все устроил. И душу ее видел там, на Небесах. Как себя видел, так и видел и ее.

И вот видел, как венчаются души. Господь нас венчал. Хотя, это уже было, как сказать, заранее у нас, да. И вот души, когда венчаются здесь, в церкви, приходят в церковь, венчание происходит в церкви, это венчание на Небесах. Господь венчает души так же на Небесах. Принимает души, да. Получаются законные муж и жена. Идут к спасению эти души. А те, кто просто живет в блуде… Венчаные, когда разводятся, это очень плохо. Второй раз выходят, третий раз… жизни уже не бывает, и быть ее не может. Если они просто живут, даже и не ругаются, тихо, спокойно, да, занимаются там своими делами, то не приносит это спасения. Не идут эти люди к спасению.

Нужно еще, во-первых, принести покаяние человеку. А жить нужно… первый брак — это от Бога. Остальное все — это уже от своих, как сказать, от своей греховности…

Там (в раю) есть все, что есть на Земле, только больше, конечно. Так же и вода есть: и моря есть, и реки есть. Душа — она просто как парит. Она свободно передвигается сама. Там не нужно ее передвигать, там, переносить. Когда наступает смерть, вот это нижнее белье должно быть. Должно быть и когда мы живые, носить. Так положено. У мужчины должна быть такая рубашка белая, вот, легкая такая, с длинным рукавом только. И так же внизу такие брюки.

Вот так меня проводили по мытарствам, и по аду так же проводили. Но в рай в таких одеждах не входят. Так меня не могли просто никак… Когда мы уже подходили, да, там мне дали одежду. Потому что в Царство Небесное в таких одеждах не входят. А вот в этой одежде, когда входит душа, да, Господь тогда дает душам уже свои одежды.

Оттуда просто уходить невозможно. Там был такой большой-большой стол. Меня подвели святые, и там было все: виноград был, были яблоки такие. Но все это большого размера такого. У нас, на Земле, такие не растут. Ну, яблоки такие (показывает, в диаметре сантиметров двадцать) огромные. В Чаше было вино. Чаша любви такая. Такой любви, в которой пребывают души там, у Господа. И вот, душа грешная, она знает, чувствует свои недостатки, и сразу начинает от этого (стола) отходить. Когда подвели меня, у меня такое было, что… немножко бы отсюда удалиться. То, что чувствовал что-то такое у себя внутри, именно, что греховность. Но тогда, потом, когда испил эту Чашу, то со мной такое стало. Такая любовь, в которой находятся души там, у Бога.

Царскую семью видел. Всех, всех видел: царя, царицу. Не просто так видел. Царь говорил, что дедушки твои шли за правую жизнь, вот, что они шли за царя, да. Отдали свои жизни. Господь взял тебя, чтобы… ты всегда стремился наладить свою жизнь, чтобы жить справедливо, по чести.

Возвращение тоже наступало утром. Ну, в Царстве Небесном, там нет ночи. Там всегда день. Нет времени. Сколько хотел там определить время. Сколько там нахожусь, вот какое время. И вот когда это пытался сделать, у меня это ничего не получалось. Так как времени там нет совсем. И вот определение такое. Допустим, душа находится там, ну, уже сто лет находится. И вот, что моя душа — только она туда попала. Это почти что одинаково. Потому что нет времени. Что ты там сто лет пробыл, что один день. Это все одинаково. И, поэтому, от такой радости, любви и еще нет ограничения по времени, ночи нет… его нет, времени. И всегда пребывают в любви. Ангельское пение, как Ангелы-Херувимы поют! Это такое, что оттуда просто невозможно уходить. Слушал бы их там всегда. Работ никаких нет, никаких. Только вечная радость и веселье. Надоесть там ничего не может, никак не может.

Цвета там, разные цвета. Вот здесь мы видим, как вот пустота, да, воздух белый, непонятно, да, просто — пространство. А там это пространство заполнено разными-разными цветами. Радужные такие цвета.