Работы. Мемуар

Непосредственный начальник Краюшкин продолжал портиться. Мало того, что запретил любой юмор, стал посылать меня, видимо, как самого бесполезного члена коллектива, в технологический отдел, когда там бывала запарка и они просили помощи у других отделов. Опять колхоз, только прямо тут. Это как на ПУЛе я был отправлен на починку крыши. Ну, что поделаешь. Внутри 1С – это кусочек СССР, у меня давно было такое впечатление.

Самая большая запарка у них происходила перед новогодними праздниками. По старой памяти госпредприятиям выделяется финансирование на год, и его надо освоить, а то на следующий год снизят. Так что перед Новым годом надо закупить всего побольше. В рамках обоснованной необходимости, конечно. Почему бы не программу для бухгалтерии? Тем более именно бухгалтерия хорошо понимает фатальную необходимость этих денежных трат. А, надо сказать, большой частью своего успеха 1С обязана тому, что ухитрилась сделаться официальным поставщиком госпредприятий. Не имею понятия, как. Этим успехом «БГ» почему-то не хвастал.

Технологический отдел располагается (или располагался тогда) в подвале высотного здания. Само оно в основном жилое, фирма занимает первый и второй этаж. И подвал. В подвале стоят громадные вентиляторы, обеспечивающие вентиляцией всё это многоэтажное здание. И они шумят. Очень громко. Люди должны не переговариваться, а перекрикиваться. Ну и технологический шум добавляется. Запись оптических дисков – дело тихое, а вот тележки, на которых возят целые штабеля коробок с программой, погромыхивают. Вообще никто в этом шуме не старается вести себя тихо, ведь от каждого добавка в общий звуковой фон так мала… Наверное, это как с глобальным потеплением и/или похолоданием: есть два устойчивых состояния, с большим шумом и с малым. При малом все автоматически разговаривают шёпотом, а при большом стараются докричаться до собеседника. Нет, впрочем, средний уровень тоже есть. Но при достаточно сильном отклонении от него в любую сторону это отклонение начинает усугубляться и доходит до крайней величины.

Я там занимался лизингом и маркетингом. Ну, как в объявлении «в почтовое отделение требуются специалисты по лизингу и маркетингу для наклейки марок на конверты». Шучу, на самом деле это были не марки, а наклейки на коробки, и лизать их нужды не было, надо было отклеить от подложки. Как и современные почтовые марки, кстати. И наклеить на коробку, стараясь сделать это ровненько, но в то же время быстро. Потому что их было очень, очень много… Это была такая рациональная придумка, заказывать в типографии печать раскраски коробки с минимальным набором надписей и рисунков, а потом, в зависимости от варианта упаковки – потому что было много разных вариантов – наклеить что-то для конкретизации. Практически на каждую коробку что-то следовало клеить, куда поменьше наклеек, куда побольше, чуть ли не на каждую сторону коробки. Так что мне, честно говоря, казалось, что тактика не вполне продуманная была: если на все коробки что-то клеится, так надо было и напечатать это на всех коробках. Или хоть на половину.

Иногда коробки кончались, и нужно было их свёртывать из плоских заготовок и выстраивать штабелями на столе. Это была вообще скоростная работа, стоило привыкнуть рукам, и можно свёртывать очень быстро. Развёртка спроектирована так, что склеивать ничего не нужно. За счёт небольшой избыточности материала детали развёртки зацепляются друг за друга и коробка держится. Как посылочная коробка теперь, только она из гофрокартона, а для диска программы и томов инструкции картон тонкий – ведь коробка не такая большая.

Уши от шума я стал защищать так: приносил плеер и наушники и слушал музыку. Причём нашёл на рынке наушники с шумоподавлением. В них вставлялась батарейка, а снаружи был микрофончик, который ловил внешний шум. Наушники генерировали такой же, но в противофазе, чтобы к уху доходил суммарный, в идеале – нулевой. Конечно, только в идеале. Не столь у них высокое быстродействие, чтобы буквально повторить – и успеть за время прохода звуковой волны от внешней поверхности наушников до внутренней. Но и воспроизведение приблизительного среднего наружного шума помогало, шум заметно снижался. Наверное, за счёт значительной периодической компоненты, которую наушники действительно глушили. И музыка тоже слегка заглушала шум. Не совсем, так как на такой громкости, чтоб совсем, она и сама была бы непереносима.

Когда через год после первой отсылки в технологический отдел на следующий Новый год Краюшкин опять послал туда именно меня, я убедился, что это так теперь и будет. Но там уже всё было привычным, руки быстро вспомнили, как мгновенно свёртывать коробку, достал я опять плеер, нашёл ту же достаточно громкую музыку… Если позволите столь специфическую рекламу, Бритни Спирс и «Ночных снайперов»…