Работа

Нарушив катастрофу повседневной жизни, ураган открыл глаза на трагедию нашего общества тем из наблюдателей среднего класса, кто ещё не успел окончательно очерстветь сердцем. Во время репортажей о деятельности гуманитарных групп в районе урагана, СМИ намеренно смещали внимание с текущей катастрофы, которую являет собой капитализм, на исключительный случай отдельно взятого природного катаклизма. Однако именно в этот период у многих из наиболее бедных жителей города оказалось больше доступа к жизненно необходимым продуктам, чем когда бы то ни было. И вовсе не благодаря усилиям гуманитарных миссий, а из-за того, что отсутствие контроля сделало возможным добычу воды, продовольствия, одежды и медикаментов — всего того, что в иных условиях тщательно охраняется ценниками и вооружёнными слугами.

Положение городской бедноты стало только хуже с восстановлением правительственного контроля над районом. Каждый кризис — это возможность для перемен. Покуда власть сохраняется в руках одних и тех же людей, они будут действовать исключительно в личных интересах. Правительства пользуются кризисами, чтобы уничтожать неподконтрольные сообщества, бизнес — чтобы навязывать более выгодные экономические условия. Иногда для этого достаточно просто оставаться в стороне и дать катастрофе идти своим ходом, а потом немного прибраться. В иных случаях приходится силой навязывать перемены «для поддержания порядка»

Помимо природных катастроф случаются ещё «рукотворные». К первым относятся ураганы, землетрясения и эпидемии, ко вторым — войны, рецессии, геноцид и терроризм. Сложно оценить, какая из этих двух категорий катастроф причинила людям больше страданий, но по мере распространения капитализма вторая категория вчистую побеждает первую по количеству жертв и ущерба.

Как и природные катастрофы, рукотворные кажутся совершенно неконтролируемым явлением. Кто может предотвратить войны между народами или обвал рынка? Однако подобных бедствий бы не происходило при отсутствии порождающих их общественных институтов. Эти катастрофы лишь кажутся нам неизбежными, потому что мы не можем представить себе жизнь без централизованного правительства или частной собственности. Когда МВФ навязывает стране пакет антикризисных мер экономии, это не значит, что стало меньше еды, жилья или образования. Это значит, что существующая экономическая система не способна распределять блага в соответствии с человеческими потребностями. То же самое касается голода, который может обрушиться на какой-нибудь народ в то время как соседи будут платить фермерам за то, что они не выращивают зерно. Наше общество может раз и навсегда покончить с голодом, но оно не сделает этот шаг, покуда распределение ресурсов происходит в соответствии с логикой прибыли.

Как и природные катаклизмы, рукотворные катастрофы дают власть имущим отличную возможность укрепить своё влияние. После краха коммунизма в странах Варшавского Договора поборники свободного рынка приватизировали целые сектора национальной экономики этих стран, тем самым создав ещё большее неравенство, чем было при власти коммунистов. Правительства могут использовать катастрофы для укрепления позиции даже тогда, когда они происходят стараниями их противников — Гитлер сосредоточил в своих руках власть над Германий, мастерски воспользовавшись попыткой поджога Рейхстага. Аналогичным образом после атак 11 сентября 2001 года администрация Буша воспользовалась моментом, чтобы нанести удар по американским диссидентам и вторгнуться в Афганистан и и Ирак. Последовавшие годы оккупации стали катастрофой как для солдат оккупационных войск, так и для оккупированных народов, зато принесли колоссальные прибыли Halliburton и Dyncorp.

При подобных дивидендах возникает соблазн «подстроить катастрофу» — что иногда и делается обладателями холодных голов, горячих сердец и чистых рук: это и распространение заражённой оспой одежды среди индейских народов (США и Япония), и поддержка США военного переворота в Чили, участие ФСБ в серии «чеченских» терактов на территории России. После того как задуманное совершилось, конкретных исполнителей можно предать, осудить и даже обвинить в преступлениях против человечества. Ведь те, кто на самом деле снимает сливки, не обеднеют от картинного заламывания рук, употребления эпитетов «ужасный» и обещаний «мочить в сортире».

Поэтому на самом деле кризис играет одну из главных ролей в капиталистической системе. Иногда кризис прямо-таки прописывают в эту модель. Кризисное управление принято за образец для многих форм контроля. Так например, структура сил безопасности Израиля, которой пытаются подражать всё больше и больше военных и полицейских формирований по всему миру, построена на модели постоянного кризиса и постоянного вмешательства.