Работа

В сложившихся условиях настоящей помощью при катастрофе будет не просто разграбление магазинов, но захват пищевой промышленности, транспортных средств, продовольствия и оружия. Не только ради того, чтобы сбежать из рушащихся городов, но для осуществления коллективного побега из этого общества. Нам нужны сети взаимопомощи, которые давали бы возможность людям жить так как им хочется, а не так как желают боссы, не так как заставляет нужда.

ЛИДЕРЫ НЕ МОГУТ ОБЕСПЕЧИТЬ ВАШУ БЕЗОПАСНОСТЬ

НО ОНИ МОГУТ ВАС УБИТЬ

ЛИДЕРЫ НЕ БУДУТ СПАСАТЬ ВАС

СКОРЕЕ ОНИ БРОСЯТ ВАС УМИРАТЬ

Неустойчивость и головокружение

Когда вы стоите на ступени пирамиды, достаточно одного неосторожного движения, чтобы потерять опору, и кто-то из соседей с радостью займёт ваше место.

Когда заходит речь о сохранении привилегий, то у богатых есть большое преимущество — деньги как правило делают деньги. Рабочие же имеют только то, чего добилось рабочее движение: профсоюзы, коллективные трудовые договора, рабочие права. Но по мере глобализации рынков и распространения заменяющих человеческий труд технологий, рабочие вытесняются из промышленного сектора в сектор услуг, а постоянная работа на полный рабочий день заменяется работой на полставки и подработками. Это может проявляться по–разному: сезонная работа, подённая работа, временная работа, участие в медицинских опытах. Общими же являются низкая оплата, ограничение в правах, отсутствие перспектив карьерного роста, отсутствие социального пакета и страховки, трудности в создании профсоюза.

Преследуемые долговыми обязательствами, обременённые необходимостью ежемесячно оплачивать счета, лишённые каких-либо сбережений, рабочие выживают в условиях постоянной неуверенности в завтрашнем дне, постоянного напряжения. И подобные обстоятельства характерны не только для нашего класса — даже богачи испытывают страх перед лицом неуверенности в завтрашнем дне. Брокеры, сигавшие из окон в Чёрный Понедельник в прямом смысле слова предпочли умереть от падения с высоты, чем потерять своё экономическое положение.

Но есть что-то соблазнительное в таком выходе из крысиной гонки. Так тонущий человек может испытать искушение прекратить борьбу со стихией. Мы не должны так жить — постоянная борьба, постоянные хитрые замыслы. Отказ от конкурентной борьбы — это способ утвердить ценности, выходящие за рамки тех, что навязаны рынком в эпоху, когда альтернативы практически отсутствуют. Это может помочь найти других таких же людей, желающих жить в другом мире. Но те, кто решают «выпасть», не выпадают в иной мир: они всё ещё в этом, но теперь летят вниз.

В эпоху постоянных экономических приливов и отливов и перестройки экономики, Земля заполняется отрезанными друг от друга людьми. Многие из нас уже лишились своего места в обществе: не только работы, но и социальных связей, традиций, своего самоощущения. Те же процессы, что направляют рынок, породили огромное количество разобщённых людей — беженцев без родины, большая часть которых никогда не будет упомянута в очередном кризисном докладе ООН. Если и может быть какая-то надежда выжить вне рамок капитализма, то она в том, что мы начнём искать друг друга и пытаться образовывать новые межличностные связи.

“Всякий, кто «целится повыше» обречён испытать головокружение. Что же это? Страх перед падением вниз? Тогда почему мы переживаем его даже тогда, когда находимся на смотровой площадке, оборудованной перилами? Нет, головокружение — это нечто иное. Это зов пустоты там, внизу, которая искушает и зовёт нас. Это желание упасть, с которым мы боремся, исполненные ужаса.”

Милан Кандера, Невыносимая Лёгкость Бытия

На дне всякой пропасти можно увидеть зияющую пасть следующей.

Реформизм

Рабочие протестные движения начала XX века были умиротворены реформами и бюрократическими профсоюзами. С теми, кто упорствовал в призывах к революции, было покончено в ходе охоты на ведьм периода «Красной Угрозы». Движения сопротивления диктатуре Пиночета в Чили помогли сместить его, но сразу же после «перехода к демократии» те, кто продолжал борьбу против оставшейся прежней экономической политики, были жестоко репрессированы бывшими товарищами по диссидентскому движению. Как только часть движения за права животных в США решила пропагандировать потребительское веганство, все остальные крылья движения оказались под ударом ряда репрессивных мер, в том числе печально известного Акта о Терроризме в Животной Промышленности.