Конечно, даже в Осло можно встретить иммигрантов, которым живётся ничуть не лучше, чем на родине, в то время как у
А кто обычно содержится внутри стен? Заключённые. Если заключённый — это человек, чья свобода ограничена стенами, тогда кто мы?
Новый тип стен на всех действует по–разному. Кто-то вынужден батрачить в потогонных мастерских, производя товары, которые отправятся в такие края, о которых рабочий не смеет и мечтать. Другим приходится носиться по всей планете, проклиная длинные перелёты и толчки при переходе на сверхзвук. Парадоксальным образом расползание стен в нашем обществе связано с тенденцией к постояннму перемещению. Это оказывает влияние как на бедных, которые вынуждены гоняться за рабочими местами, так и на богатых, гоняющихся за самим рынком. Выходит, что задача новых стен — не столько блокировать движение, сколько направлять его.
Большая часть вынужденных путешествий кажутся добровольными, многие из них сохраняют для нас романтический ареол «путешествия в неизведанное». Но если рассматривать явление в целом, то складывается впечатление, что ураганные ветра экономики подхватили и носят нас туда–сюда, как Элли из «Волшебника Изумрудного Города». Индустриализация привела к предыдущей волне переселений, в результате которой рабочих согнали из деревень в города, разрушив традиционный семейный уклад и сделав нуклеарную семью основой общества. Новая волна переселений разрушает нуклеарные семьи.
Вечное путешествие и переселение дробит сообщества, сложившиеся в результате многолетнего совместного проживания, разрушает общественные связи и общие культурные ценности (в соответствии с которыми, совместная деятельность важнее, чем обмен). Когда вы находитесь в тысячах километров от дома, вам волей–неволей приходится питаться в ресторанах, даже если вы всегда предпочитали огороды и совместную готовку. Когда все вокруг постоянно в пути, накопление капитала кажется более осмысленным, чем попытки сформировать долгосрочные отношения или привязанности. Капитал можно реализовать везде, а личные связи — товар штучный и уникальный. В другом городе его не продать. И по мере того, как мы становимся всё более разобщёнными, мы всё больше ощущаем потребность в очередной раз собрать все пожитки и переехать на новое место в поисках утраченного.
Загрязнение окружающей среды
Если бы люди всерьёз воспринимали сообщения о глобальном потеплении, то в каждом пожарном участке сирены сходили бы с ума, а пожарные неслись бы со всех ног к ближайшему заводу, чтобы залить водой все топки и печи. Каждый студент подбежал бы к батарее в аудитории и сломал бы на ней вентили, а затем бросился бы на стоянку и принялся бы резать покрышки автомобилей. Все ответственные граждане нацепили бы перчатки с изоляцией и пошли бы сдирать все электрические щитки и датчики в своём районе. Каждый заправщик на бензоколонке нажал бы кнопку аварийного отключения насосов, срезал бы все шланги и заклеил замки на дверях. Каждая нефтяная и угольная компания немедленно бы принялась захоранивать нереализованную продукцию в тех же местах, откуда она получена. Естественно, исключительно с применением мускульной силы своих руководителей.
Но те, кто узнаёт о глобальном потеплении из новостей, слишком плохо связанны между собой, чтобы начать действовать. Природа систематически уничтожается уже веками. Чтобы каждый день спокойно проезжать мимо срубленных деревьев, догорающих выкорчёванных пней и гектаров заасфальтированной земли, ничего при этом не замечая до тех пор, пока об этом не напишут в газетных заголовках, нужно быть действительно отчуждённым от природы существом. Люди, делающие выводы на основании прочитанного в статьях, а не окружающего мира, который дан им в ощущениях и существует в зависимости от них, обречены уничтожать всё, к чему прикасаются. Отчуждение — вот корень зла. Разрушение нашей среды обитания — всего лишь следствие.