Работа

Иронично, что я закончил работать в этом месте как раз тогда, когда достиг поставленной задачи: на похищенные деньги смог оплатить себе полноценное обучение. Но самое смешное состоит в том, что теперь я жалею о содеянном. Не о том, что украл деньги. А о том, что выбросил их на высшее образование. Сейчас я думаю о всех тех классных идеях, которые можно воплотить, если у вас есть $25,000. А моя учёная степень мне вот совсем не нужна. Я мог бы купить домик и организовать с друзьями коммуну. Мог открыть кафе с инфошопом. Мог бы даже передать деньги местному проекту бесплатного здравоохранения или социальному центру. Мог бы потратить их на что-то ещё, чтобы наладить связи с другими людьми, которые разделяют мои взгляды.

По сей день я прозябаю на рынке труда. Жители Гоп–бурга продолжают прибирать в квартирах и на загородных участках жителей Буржуйвилля. Возможно, что я и наебал одного из своих работодателей, но деканат посмеялся последним.

Джентрификация

Как невинно это звучит! Как благопристойно! «Оживление раойна». Кто бы не хотел, чтобы в его квартале магазины стали получше, а общественные туалеты поприличней? Поменьше уличной преступности, повыше уважения к собственности друг друга?

Не хотели бы этого, в первую очередь, те, кто снимает квартиры, а также домовладельцы с низким уровнем дохода, которые не могут позволить себе платить более высокие налоги на жильё. А также все, кто окажется под прицелом полиции, как только они введут усиленное патрулирование, чтобы защитить интересы новых жителей. По мере того, как богатые люди скупают недвижимость в бедных районах, растут цены на жильё и происходит вытеснение предыдущих обитателей. «Оживление» вовсе не означает, что нынешние жители смогут вкусить лучших стандартов жизни. Этот термин означает, что им придётся свалить, чтобы освободить место для тех, кто может себе эти стандарты позволить. И местные власти зачастую приветствуют подобные процессы, потому что они выгодны для бизнеса, который часто скрывается за термином «наше общество».

После Второй Мировой войны многие жители оказались сосредоточены во вновь образовавшихся пригородах крупных городов. Естественно, свои налоги они забрали с собой. Благодаря автомобилизации и строительству шоссейных дорог, отпала необходимость жить близко к рабочему месту и торговым центрам. Зачастую эти шоссе преднамеренно прокладывались через бедные районы, населённые преимущественно чёрными и латинос. Это вписывалось в программу разрушительного «пренебрежения» по отношению к цветному населению страны.

Что было дальше, мы прекрасно знаем. Поколение спустя, когда нищета, организованная преступность и вмешательства полиции положили конец первоначальным сообществам и привели к обвалу цен на жильё, новые жильцы заполняют район, потому что их самих гонит с насиженных мест экономическая нужда. Эти новые жильцы — белые художники, молодёжь, выпавшая из мейнстрима, те, кто пытаются обрести мир вне капиталистической системы. Так беженцы из Европы помогли колонизировать «Новый Свет». За первыми переселенцами следует волна инвесторов, которые скупают и реставрируют жильё, чтобы спекулировать им на рынке недвижимости, а также частные предприниматели, которые открывают магазины, ориентированные на «новых» жителей квартала. Бесплатная культура, которую «производят» художники, создаёт привлекательную атмосферу для мелкого бизнеса. К тому времени, как они разовьются и квартал будет наводнён успешными белыми людьми, нужда в нищих художниках отпадёт.