Работа над ошибками

— Слушай, а может, давай с тобой после занятий прогуляемся до Лукова переулка? Посмотрим на дом, где он живет.

— Зойка, ты действительно, что ли, влюбилась? — немигающим взглядом посмотрела она на меня. — Надо же, забыть, что у нас сегодня репетиция в Театральной студии!

— А ведь и впрямь забыла, — вынуждена была признать я.

— Все с тобой ясно, — вздохнула Агата. — Если у тебя вылетела из головы даже твоя любимая Театральная студия, то это действительно серьезно.

— А о чем я тебе все время твержу, — откликнулась я. — Агата, давай тогда после репетиции прогуляемся?

Она задумалась и ответила:

— Ладно, но только недолго. А то мы вечером с родителями в гости уходим.

— Ну, конечно, недолго, — радостно заверила я.

Меня, как магнитом, тянуло к этому дому. Хотя я была почти убеждена: мы с Агатой там Артура не встретим. Если только по какой-то совсем счастливой случайности он именно в это время откуда-нибудь подойдет или выйдет из дома на улицу. Но это было бы просто невероятное совпадение. Зато если такое случится, то это уж точно судьба. А вернее, тайный знак мне, что нужно решительно действовать. Но, честно сказать, я и сама не знала, зачем туда шла и на что надеялась.

Репетиция для меня в этот раз прошла как в тумане. По-моему, я даже свой монолог прочитала и вроде бы даже удостоилась похвалы от Изольды. Случись это хоть позавчера, я наверняка оказалась бы на седьмом небе от счастья. Но сейчас у меня на уме был только Артур, и я с нетерпением ждала, когда же наконец кончится репетиция.

Едва Изольда нас отпустила, я схватила за руку Агату и поволокла ее вниз одеваться.

— Тише, тише, — лепетала она на ходу. — Ты сейчас меня уронишь!

Но я лишь сильнее стискивала ее ладонь и продолжала волочить вперед. Мне не только хотелось скорее попасть к дому с башенками. Главное, чтобы Клим не увязался за нами. И, кстати, Сидоров тоже. Он сегодня всю репетицию нас снимал для фотолетописи. Если они нас отловят, мы не сможем туда пойти.

Я успокоилась только после того, как вытолкала Агату со школьного двора. Оглянувшись, я немедленно убедилась, что опасения мои имели под собой почву. Из школы вышли Клим и Тимка. Боясь, как бы Клим не окликнул Агату, я снова взяла ее за руку и потащила из переулка на Сретенку.

— Зойка, ну куда ты так торопишься? — уставилась она на меня.

— Кто торопится? — прикинулась я дурочкой. — Просто хочу быстрее дойти до места. Ты ведь сама говорила, что спешишь домой.

— Спешу, — кивнула она.

Мы быстро свернули в Луков переулок. Теперь Тимка и Клим нас уже не заметят. Я все-таки оглянулась. Их и впрямь не было. Наверное, Сидоров пошел провожать Клима на Рождественский бульвар.

Причудливый розово-кремовый домик с башенками напоминал сказочный дворец. Даже не помню, что раньше стояло на его месте. Может, какой-то другой дом, старый. А может, он и был. Только его отреставрировали и надстроили.

Вообще Сретенка и прилегающие к ней переулки за последние пять лет невероятно изменились. Когда мы с Агатой ходили в первый класс, Костянский и Луков переулки стояли полуразрушенные. Туда даже днем заходить было страшно. Брошенные пустые дома с разбитыми окнами и наспех заколоченными дверьми. Мостовые все в выбоинах, а порой и в глубоких ямах, где вода стояла чуть ли не месяцами. Заброшенные дома пахли сыростью, гнилью и бомжами. Они тут селились целыми колониями, наводя ужас на местных жителей. Чтобы согреться, эта публика разводила в домах костры, и почти каждый день возникали пожары.

Казалось, трущобы тут навечно, но потом вдруг на Сретенке началось бурное строительство. Одни дома очень быстро снесли, и на их месте появились новые. А другие отреставрировали, и они стали как новые. А некоторые здания просто снаружи покрасили, и они тоже оказались очень красивые.

Дом с башенками сверкал зеркальными стеклами окон. Мы с Агатой остановились.

— Ну, Зойка, — повернулась она ко мне. — Что дальше?

— Не знаю, — откликнулась я.

Я и впрямь не знала. Пока мы шли сюда, у меня было такое чувство, будто, едва я тут окажусь, произойдет что-нибудь важное и значительное. Но пока ровным счетом ничего не происходило. Тут было пусто и, как во всех Сретенских переулках, очень тихо. Всегда удивляюсь, почему так? По Сретенке машины круглые сутки несутся, а тут даже шума не слышно. Но сейчас меня эта тишина совершенно не волновала.

— Что ты молчишь? — снова заговорила Агата. — Мы еще долго тут стоять будем?

— Да ладно тебе, давай еще минуточку, — стала я ее уговаривать.

Подруга вздохнула:

— Не понимаю, на что ты надеешься?

— Ни на что, — откликнулась я. — Просто хочу постоять и немного посмотреть.

Агата кинула на меня полный сочувствия взгляд. Ну, будто я тяжело заболела, а она ничем не может мне помочь, и ей остается только жалеть меня и поддерживать.

— Слушай, — мягко произнесла она. — Ты ведь даже не знаешь, в каком из этих подъездов он живет. И вообще, ну чего мы тут торчим?

— Давай еще немного, — упорно стояла я на своем.

Агата взглянула на часы:

— Только не больше пятнадцати минут. Иначе предки меня съедят.

— Пятнадцать так пятнадцать, — согласилась я.