Раб и солдат

— Что ж, будем надеяться, что все пойдет по плану. Скрестим пальцы на удачу. И поспешим в Константинополь!

Мы с наслаждением освободились от желтых сапог с загнутыми носками. Бахадур и Дмитрий — еще и от грязных платков, которыми были вынуждены закутать головы под фесками по местному обычаю. Переоделись в черкески. На обратном пути будем изображать горцев, чтобы окончательно всех запутать. Оставалось придумать, как избавиться от приметного «кабардинца» Сефер-бея. Не продавать же его барышнику!

С заводными лошадьми двигались по Фракии на удивление быстро. Селения объезжали. Ночевали по-походному, у костра. На подъезде к Бююкдере конные трофеи просто отпустили на волю, утопив всю сбрую и седла в реке. Снова переоделись. В летнюю резиденцию посольства прибыл русский офицер, дипломат и их слуга. Конспирация и еще раз конспирация. Наше возвращение после похищения Сефер-бея прошло на удивление гладко.

Помылись. Отоспались. Позавтракали. У меня выдалось, наконец, время плотно пообщаться с Фалилеем.

Он показал мне английскую газету и попросил перевести одну статью. В анонсе «Морнинг Кроникл» был помещен рисунок древней рукописной Библии. К нему прилагалась заметка следующего содержания: «В редакцию поступило объявление от торгового аукционного дома „Бонхэмс“. В скором времени предполагаются торги, главным лотом которого будет старинная рукописная Библия, написанная на языке геэз, древнеэфиопском языке Акумского царства. На обратной стороне верхней крышки переплета написано на арабском: „сия книга принадлежит монастырю Св. Стефана, находящемуся у Св. Петра в Ватикане для пользования монахами коптами, находящимися в нем. И не разрешается никому распоряжаться ею каким бы то ни было способом“. По сведениям от продавца, Библия прибыла в Англию из Палестины».

— Моё! — признался Фалилей, ткнув пальцем в рисунок.

— Твое⁈ — поразился я.

— Украли. Получил на сохранение. Солдаты отнимать. Фалилея в рабство продавать.

— В Палестине?

Фалилей согласно кивнул и добавил:

— Мне нужно в Лондон.

«Все хотят в Лондон!» — хмыкнул я про себя.

— Чем же я могу тебе помочь?

— Ехать со мной в Лондон.

— Я тебя услышал, дружище. Вот прямо сейчас — никак. Но как только, так сразу. Будет у меня командировка в британскую столицу, постараюсь взять тебя с собой.

Я не лукавил. Бог знает, что придумают столпы нашей разведки и куда отправят дальше Косту Оливийского? Меня приглашал Спенсер. Быть может, воспользоваться этой оказией? Нужно предложить Фонтону.

Феликс Петрович не заставил себя ждать. В тот же день прибыл в Бююкдере. Но вместо поздравлений и обещаний наград, он с порога меня огорошил:

— Сефер-бей сбежал с брига прямо в проливе!

Я тут же позабыл и про Лондон, и про Спенсера, и даже про нужду Фалилея. Это был эпический фэйл.

[1] Перечислены виды узоров булатной стали. Есть еще струйчатый булат и бедр, а также несколько подвидов.

[2] Забавная история. Хитрый армянин обещал раскрыть секреты булата. Получил в награду 160 червонцев за несколько шашек и кинжалов, а также медаль на шею на Анненской ленте. Только потом комиссия установила, что без вутца булата не получится. Максимум, что мог делать Элизаров — это перековывать старые клинки или подделывать современные, нанося на них узор. История умалчивает, отобрали ли у него медаль. Между тем, великий металлург Н. П. Амосов в то же самое время изобрел лучшую сталь того времени для шашек и сабель. Увы, его секрет пропал после его неожиданной смерти. Впоследствии были найдены ответы и нужные технологии. И развенчана легенда о булате. Хотя мифотворчество до сих пор кочует даже по страницам научных исследований.

[3] У черкесов не торопили с браком девушек, выдаваемых замуж, а не предназначенных к продаже. В аулах хватало незамужних красавиц 19–20 лет.

[4] В «Путешествии к святым местах в 1830 году» А. Муравьева упомянут мраморный «красивый водоем», вывезенный из дворцового комплекса в Россию.

Глава 14

Вася. Аул Псышопэ на реке Вулан, май 1838 года.

Диор начинался незадолго до полуночи. Все население аула заранее разбилось на две команды — на верхнюю и низовую. Все сакли восточной части аула назывались верховья, а западной — низовья. Так издревле повелось без какого-либо подтекста или копирования европейского стиля с его верхним и нижним концами (кварталами, городами). Поскольку аул по черкесскому обыкновению протянулся на целую версту, разделение на две части споров не вызывало.

Пока не стемнело, старейшины решили разогреть народ. Кинули жребий. Низовикам выпало показать свою удаль на конях. Верховикам — роль защитников. Они вооружились длинными шестами и сбились в плотную группу. Атаковали гарцевавших наездников, норовя сбить с коней. Всадники, напротив, показывали чудеса джигитовки и с легкостью топтали нападавших.

В минуту все смешалось. По традиции игра шла без правил и судей. То есть, допускалось все. Абсолютно все!