Пышечка

Николай Бортник не любил шумихи. Поэтому, оказавшись в Терлецком ботаническом саду, решил не затевать в первый же день своего директорства общую встречу со всеми сотрудниками. Он запланировал познакомиться с каждым по отдельности. Начал с самого дальнего уголка: с цветочного магазина, что находился на отшибе, на отдельной территории, примыкающей к саду. Туда могли попасть и посетители, и все прочие граждане, проходившие мимо по улице.

Старший научный сотрудник, немолодая бойкая дама по фамилии Анисимова, представила новому директору продавщицу:

– Николай Борисович, это Марина, работает здесь уже несколько лет, весьма старательная девушка… Марина, это наш новый директор, Николай Борисович, – отбарабанив это, Анисимова тут же убежала. Майские праздники только что закончились, люди приехали с дач в город, и потому в эти дни был наплыв посетителей…

– Здравствуйте, Николай Борисович, очень приятно, – пролепетала продавщица, необъятная рыжеволосая девица в полосатом трикотажном платье, напоминающем безразмерную тельняшку, и густо покраснела. Николай никогда не понимал, как живут такие люди. Им, наверное, тяжело двигаться, ходить, дышать, наклоняться… Подобных размеров полнота, наверное, сродни инвалидности! На каком-то кабельном канале есть передача про людей, страдающих ожирением, и об их бытовых проблемах. Брр…

– Ну-с, показывайте свое хозяйство, – тем не менее благожелательно произнес мужчина.

– Вот, пожалуйста, – причудливо колыхаясь, продавщица повела Николая за собой. Надо признать, двигалась она довольно быстро, ловко огибая препятствия в тесном пространстве. – Тут павильон, закрытый – в основном со срезанными цветами; здесь на подиуме – растения для сада… Ассортимент постоянно обновляется, есть декоративные травянистые растения, есть кустарники – барбарисы, гортензии, скумпии. Все растения в специальных контейнерах, чтобы их потом было легко пересадить, – тараторила девица. – Саженцами мы еще торгуем. Хвойные представлены – можжевельники, ели, туи. Цитрусовых очень много…

– Так. Минутку. А это что? – Николай уперся взглядом в сетку, за которой бегал довольно крупный мохнатый зверь с острой мордочкой в бело-черную полосу и практически по-поросячьи хрюкал. Неожиданно зверь взял в лапу железную миску и принялся елозить ею по сетке. Раздался резкий скрежещущий звук.

– Сёма! Прекрати немедленно! – крикнула Марина и обернулась к Николаю, немного смущенная, но довольная. – Это Семен. Питомец. Знает ведь, что я больше всего не люблю…

– Кто он?! – ошеломленно спросил Николай.

– Питомец.

– Я понимаю, что питомец, но что за порода…

– А, так это енот! Енот-полоскун.

«Черт знает что тут творится! – с холодным отчаянием подумал мужчина, разглядывая Семена, который самозабвенно скрежетал миской в вольере. – Развели зоопарк!»

– Помилуйте, но что тут делает енот?

– Привлекает посетителей. Вы даже не представляете, Николай Борисович, сколько народу в наш магазин приходит поглазеть на Сёму! Публика его обожает. Придут, смотрят, потом неудобно становится – и всегда какой-нибудь цветочек купят.

– То есть вы хотите сказать, Марина, что без этого зверя продажи магазина упали бы?

– Нет, что вы! – заколыхалась волнами девица, теперь не только в стороны, но даже и вверх-вниз. – У нас всегда много посетителей, особенно в сезон, и дачников…

– Это же хищник, не так ли? – печально спросил Николай, разглядывая полосатую морду енота. Зверь бросил миску и, вцепившись лапками в сетку, теперь жалобно заверещал, стоя напротив нового директора сада. – Чего это с ним?

– Покушать просит. Он ужасный попрошайка! – улыбнулась рыжеволосая девица. – Вообще Сёма очень ласковый, не агрессивный. Да, он хищник, дикий зверь, но почти всегда в хорошем настроении. Не кусается и не дерется. Почти… Злится только, когда ему чего-нибудь не разрешают… Да вы зайдите к нему, поздоровайтесь! – И она, не спрашивая согласия Николая, открыла ключом дверь в вольер. Николай совершенно не собирался лезть в клетку к зверю, но стало как-то неудобно… Не показывать же себя в первый день своего директорства трусом.

Он шагнул в клетку.

Сёма, радостно курлыкая, бросился к гостю, поднялся на задние лапы, обнял его за ногу… а потом цепкими и нежными передними лапками, напоминавшими ручонки карманника, залез Николаю в брюки. Не успел Николай опомниться, как Сёма вытащил из его кармана мобильник и деловито метнулся в сторону, к большому пластмассовому тазику с водой. Еще мгновение – и енот уже полоскал мобильник в воде.

– Сёма!!! Ах ты, бандит… – Марина бросилась к еноту, и с трудом отняла у него телефон.

Протянула мокрый аппарат Николаю и, расстроенная, испуганная, произнесла несчастным голосом:

– Вы простите, Николай Борисович… Забыла предупредить, здесь, в вольере, в карманах ничего ценного носить нельзя, только лакомства для Сёмы. Но ничего, вы телефон положите в миску с рисом, высохнет… Мой-то телефон Сёма уже сколько раз полоскал, и ничего, работает… Я оплачу, я все оплачу, если вдруг аппарат не заработает…