Пылающий берег

Кустарник представлял собой прекрасное укрытие; и когда Анна догнала их, они втроем спрятались в нем и стали всматриваться в небо. С севера снова накатывали плотные низкие тучи, угрожая дождем и создавая прекрасный фон, на котором крохотные точки голубиной стаи отчетливо обрисовались перед опытным взглядом Майкла.

— Вот они, — сказал он. — Летят прямо на нас.

— Я не вижу… — Сантэн взволнованно обшаривала взглядом небо. — Где… ох, да, теперь заметила.

Хотя голуби летели быстро, они неслись по прямой и начали слегка снижаться ближе к лесу. Для такого стрелка, как Майкл, это была простая мишень. Он выждал, пока две птицы перекрыли друг друга, и снял их обеих первым выстрелом. Они закувыркались в воздухе, а когда остальная часть стаи рассыпалась, сбил третьего из второго ствола.

Женщины побежали на открытое поле, чтобы принести птиц.

— Три двумя выстрелами!

Сантэн, вернувшись, остановилась рядом с Майклом, поглаживая теплое мягкое тельце убитого голубя и глядя снизу вверх на Майкла.

— Просто повезло, — проворчала Анна. — Никто не сбивает сразу двух голубей намеренно — только не тогда, когда они летят.

Следующая стая оказалась крупнее первой, и птицы летели плотнее. Майкл сбил трех первым выстрелом, четвертую птицу — из второго ствола, и Сантэн повернулась к Анне с победоносным видом.

— Снова повезло? — торжествующе поинтересовалась она. — Какой же везунчик этот наш капитан!

Еще две стайки появились на расстоянии выстрела в следующие полчаса, и Сантэн наконец серьезно спросила:

— Вы что же, никогда не промахиваетесь, минхеер?

— Там, — Майкл посмотрел в небо, — если вы промахнетесь, вы покойник. Так что до сих пор я не промахивался.

Сантэн содрогнулась. Смерть… снова это слово. Смерть обитала вокруг них, на холмах, гром орудий за которыми сейчас звучал как тихое ворчание, смерть хозяйничала и в небе над ними. Девушка посмотрела на Майкла и подумала: «Я не хочу, чтобы он умер… никогда! Никогда!»

Потом она встряхнулась, отгоняя уныние, и сказала, улыбнувшись:

— Научите меня стрелять.

Эта просьба вдохновила Майкла. Она позволила ему прикоснуться к Сантэн даже под ревностным надзором Анны. Он поставил девушку перед собой и помог ей принять классическую позу стрелка с выставленной вперед левой ногой.

— Это плечо немного ниже…

Оба они остро ощущали каждое прикосновение.

— Теперь немного разверните бедра вот так, совсем немного.

Он положил ладони на бока девушки, и его голос звучал при этом так, словно он задыхается, когда Сантэн чуть-чуть прижалась к нему ягодицами, — это было невинное, но ошеломляющее давление…

Первый выстрел отбросил Сантэн назад, к груди Майкла, и он поддержал ее, а ничуть не пострадавшие голуби умчались к горизонту.

— Вы смотрите на мушку ружья, а не на птиц, — пояснил Майкл, все еще придерживая девушку. — Нужно смотреть на птиц, а ружье само найдет цель и выстрелит куда надо.

При следующем выстреле жирный голубь свалился под восторженный визг обеих женщин; но когда Анна побежала за ним, дождь, который лишь собирался до этого момента, рухнул на них серебристым занавесом.

— В амбар! — закричала Сантэн и бегом помчалась по низине.

Дождь пробивался сквозь деревья и взрывался крохотными снарядами на их коже, так что все задыхались от его ледяных укусов. К тому моменту как Сантэн первой добежала до амбара, блузка на ней уже прилипла к телу, и Майкл мог видеть четкие очертания ее груди. Пряди темных волос упали на лоб девушки, она стряхивала воду с юбки и смеялась над Майклом, даже не пытаясь укрыться от его взгляда.

Амбар стоял в начале лощины. Построен он был из квадратных блоков желтого камня, его соломенная крыша расползлась, и в ней образовались дыры, как в старом, изношенном ковре. Внутри лежали тюки соломы, местами поднимавшиеся до самых балок перекрытия.

— Пожалуй, это надолго, — мрачно проворчала Анна, глядя на дождевые струи и отряхиваясь, как водяной буйвол, вылезший из болота. — Мы здесь застрянем.

— Ну и ладно, давай ощиплем голубей.

Они нашли уютное местечко среди тюков, где можно было сидеть; Сантэн и Майкл почти касались друг друга плечами и болтали, ощипывая птиц.

— Расскажите мне об Африке, — потребовала Сантэн. — Там действительно так темно, как говорят?

— Это самая солнечная земля во всем мире… вообще-то, там даже слишком много солнца, — ответил Майкл.

— Я люблю солнце. — Сантэн легонько качнула головой. — А вот холод и сырость ненавижу. Для меня солнца никогда не будет слишком много.

Он стал рассказывать ей о пустынях, где никогда не бывает дождей.

— Там за весь год воды не выпадает столько, сколько здесь за один-единственный день.

— Я думала, в Африке живут только черные дикари.

— Нет, — засмеялся Майкл. — Там полно и белых дикарей тоже… и черных джентльменов.

И он рассказал ей о крошечных желтокожих пигмеях в лесах Итури, ростом до пояса обычному мужчине, и о гигантских ватуси, которые любого человека, чей рост меньше двух метров, считают пигмеем, и о благородных воинах-зулусах, называющих себя детьми небес.

— Вы так говорите, как будто любите их! — упрекнула его Сантэн.