Пылающая сталь

Ага — догадливо воскликнем мы, корень проблемы в ошибках тупых командиров 1941-го! Немедленно купим с рук советскую военную энциклопедию, бросим на алтарь взятый в кредит телефон и бросимся к Сталину, на секунду застыв в ужасе, когда заметим как в углу Берия догрызает желтыми собачьими клыками наши предыдущие неудачливые реинкарнации.

С военной энциклопедией образца 1980-го года на руках-то наши предки уже смогут… Что-то наверняка смогут. Но что — загадка. Я уже посвятил целую главу разбору внезапного провала немецкого контрнаступления под Харьковом. Вернее, провала первоначального плана. Да, 6-я танковая дивизия вся кончилась под Тарановкой, вместо того чтобы сформировать южный клык «клещей» окружения — но это не помешало немцам добиться операционных целей и захватить Харьков, и даже Белгород. Военные планы стараются учесть большую часть возможных неожиданностей, но они никогда не статичны. Действия и советских войск, и немецких, это всегда реакция на существующую обстановку, и игра на упреждение. Как с Малой Землей — не вышло на основном участке высадки, переносим усилия на отвлекающий. То же самое и с немецким контрнаступлением под Харьковым — провал в одном месте влечет за собой изменение обстановки, и необходимость реагировать на новые условия.

Неизвестно как сложились бы обстоятельства, окажись в руках советского командования точные данные о начале войны. Очень быстро немцы, реагируя на действия советских войск, полностью изменили бы историческое течение боевых действий, и это бы была совсем другая война. И неизвестно, шла бы она лучше — потеря в котлах 1941-го полностью отмобилизованных по военному времени дивизий могла привести к куда большим стратегическим сложностям, чем то, что произошло на самом деле.

Я не раз подчеркивал, что советская стрелковая дивизия 1941−1942-го года не противник для танковой дивизии вермахта, это иллюстрируется многочисленными примерами удручающих разгромов наших войск. Но практически та же самая дивизия, (если смотреть на циферки таблиц вооружений) в 1943-м, или даже жалкие её огрызки в 200 человек, как в Тарановке у 78-го гвардейского полка Билютина — буквально истребляет в обороне наступающие немецкие моторизованные части.

Надо просто понять и принять, что в конце концов трагедия 1941-го — это те кровавые муки, без которых бы не родилась та армия победительница, которая в 1945-м штурмом взяла Берлин.

Наши предки были умными, расчетливыми профессионалами в области тактики и стратегии. Практически все слабости советской армии 1941-го закономерно вытекали из исторического контекста. А все то, что мы можем им предложить с высоты своего послезнания, они во многом уже понимали и знали. И даже пытались работать над такими слабыми местами.

Куда интересней то, что бы они решили подправить нам тут, в современности, появись у них такая возможность. Боюсь, нам бы их решительные планы не понравились.

Глава 23 Коротко о мемуарах

Когда я собирал материал для книги, то немецкое контрнаступление под Харьковым в 1943-м году я хотел проиллюстрировать этим отрывком из воспоминаний офицера-артиллериста Пётра Михина:

'Где-то отстал наш 2-й дивизион. Командир артполка приказал мне разведать, что случилось с отставшими… Безобидная прогулка в свой тыл на поиски отставшего дивизиона показалась мне весьма привлекательной. Разведчиков в дивизионе почти не осталось, и я пригласил с собою в дорогу своего дружка, тоже бывшего студента, лейтенанта Гришу Куртию. Двинулись с ним по дороге на деревню Сакко и Ванцетти, которая находилась немного западнее Ворошиловки.

До деревни оставалось менее километра, когда мы увидели выходившие из нее танки. Шли они развернутым строем, как в наступление. Пока мы рассматривали, чьи же это танки: наши, немецкие? — ближайший танк выпустил по нам длинную пулеметную очередь. Мы залегли и быстро, прячась в снегу, поползли назад за бугор. Потом поднялись в полный рост и побежали рысью.