Пылай и сгорай (ЛП)

Ночная сорочка была влажной. Рейн бросало то в жар, то в холод, как всегда, когда по ночам в голову вторгались голоса.

Она села, притянула котов к себе на колени и зарылась лицом в густой мех.

— Спасибо, парни, — прошептала Рейн.

— Было у меня предчувствие, что сегодняшняя ночка будет еще та, — донесся с порога голос Зака. — Так и думал, что уловка с пасьянсом не удастся. И так довольно паршиво, когда голоса шепчут о каком-то незнакомце, который, как правило, уже мертв. Можно хоть немного, но отстраниться. И совсем другое дело, когда мишенью становишься ты, и голоса говорят о тебе.

Рейн подняла голову и взглянула на него. В тусклом свете ночника, она увидела, что на нем надеты лишь брюки.

— Такое с тобой когда-нибудь случалось? — спросила она.

— Бывало что-то в этом роде.

— Очень таинственно.

— Прости, — сказал Зак. — Это длинная история.

— Которую ты не любишь рассказывать.

— Если ее повторять, она лучше от этого не станет, поверь мне.

Он вправе хранить свои секреты, подумала Рейн. Она с ним знакома всего лишь чуть больше суток. Как так вышло, что мужчина, которого она встретила только вчера, стоит здесь, на пороге ее спальни?

Как так случилось, что сегодня вечером в ее квартиру влез и оставил предупреждение серийный убийца?

Ее жизнь превращалась в хаос.

— Я не собиралась тебя будить, — произнесла Рейн.

— Я не спал.

Зак не двигался, стоя в дверях.

— Я, в общем-то, уснула, но потом мне приснился сон. У меня возникла небольшая паника.

— Ничего удивительного.

— Да. — Рейн погладила Робина. — Исходя из прошлого опыта, у меня очевидно просто запоздалая реакция.

— Вспомни, что твоя психическая сторона напрямую связана с интуицией. Когда твои чувства ощущают угрозу, то возбуждают все эти старые добрые и крайне примитивные рефлексы «сражайся-или-спасайся».

— Ты явно много знаешь о такого рода вещах.

— Это потому, что у меня преимущество: меня воспитывали…

— В окружении «Тайного общества», — решительно закончила она. — Да, ты упоминал об этом ненароком раз или два.

— Просто пытаюсь объяснить.

— Знаю. Кажется, я слегка раздражаюсь, когда поднимается эта тема.

— Тогда давай сменим тему. — Зак подождал секунду. — Хочешь сыграть в «блэкджек»?

Почему бы и нет? Очевидно, ей уже не удастся уснуть сегодня.

— Ладно, — согласилась Рейн. Она собралась откинуть одеяло, встать и надеть халат.

— Незачем вставать. — Зак плавно проскользнул в комнату, задержавшись лишь затем, чтобы включить лампу у кровати. Потом убавил освещение насколько возможно. Затем присел на край постели. — Мы можем сыграть прямо здесь.

Судя по предыдущему опыту, играть в карты в комнате, где присутствует кровать, наверное, не очень хорошая идея, подумала Рейн. Но Зак уже раздавал карты.

— Мы снова будем играть на деньги? — спросила она.

— Я могу вспомнить лишь о двух вещах, которые делают игру интересной. — И он одарил ее медленной грешной и страстной улыбкой. — Одна из них — деньги.

Рейн проснулась в сером сумраке дождливого утра и с ощущением, что что-то теплое и тяжелое давит ей в спину. Но ни Бэтмен или Робин. Котов она чувствовала в ногах. К тому же ни у кого из них не имелось руки вроде той, что обнимала ее за пояс. Рейн посмотрела вниз. И это не кошачья лапа покоилась в точности под ее правой грудью. А очень большая, сильная и мускулистая рука.

Несколько секунд Рейн рылась в памяти. Присутствовали в ней несколько партий игры в «блэкджек». Какое-то время Рейн выигрывала. Они, помнится, вели счет на листке из блокнота.

В какой-то момент Зак сходил на кухню и вернулся с бутылкой шотландского виски, которую Рейн держала в шкафчике на случай визита Эндрю и Гордона. Помнится, она выпила один или два бокала, возможно, три. Дальнейшие события проходили в приятном тумане.

Рейн приподнялась на локте и посмотрела на Зака. Он натянул до пояса покрывало, чтобы согреться, но все еще лежал поверх стеганого одеяла одетый лишь в брюки. Ей была видна его широко раскинувшаяся голая грудь.

Ее пронзил шок.

— Зак.

Он открыл глаза и окинул ее ленивым, истинно мужским оценивающим взглядом.

— В покер на раздевание мы вчера не играли, если это то, что тебя беспокоит, — пробурчал он.

Рейн встала на колени, чтобы поближе рассмотреть его грудную клетку.

— Боже мой, ты выглядишь так, словно тебя переехал автобус.

Он посмотрел вниз и скривился при виде следов ушибов:

— Фиолетовый, конечно, не мой цвет, но все не так плохо, как выглядит.

— Невообразимо. Я понятия не имела, что ты так пострадал. Нам нужно было вчера свозить тебя в больницу.

Рейн стала выбираться из постели.

— Я оденусь, и мы поедем прямо сейчас.

Он схватил ее за запястье и слегка придержал.

— Расслабься. Ничего не сломано.

— Ты уверен?

Казалось, его забавляет ее забота.

— Чуток побаливает, и все.

— Чуток…

— Ладно, в общем, как-то болит. — Зак осторожно коснулся ребер. — Несколько противовоспалительных таблеток снимут боль. Как там моя физиономия?

Рейн внимательно изучила его лицо:

— Поразительно, но никаких синяков под глазами.