Пыль у дороги

– Мы хищники, – просто ответила Ульрика. – Да, о нас не баллады сочиняют, а страшилки для детей. Нас ищут стража и Охотники. Мы смываем перед сном кровь. Но мы такие. Джерри дал мне понять, что с собой не надо бороться. Надо собой быть. Потому что даже такие, как мы, нужны миру. Как нужны волки и медведи.

– Почему же тогда ты помогаешь мне? – спросила Эри.

Ульрика посмотрела ей в глаза. Ласково, тепло.

И ничего не сказала.

* * *

История Ульрики до того потрясла Эри, что даже прижимавшая к земле усталость не помогла заснуть. Она лежала с закрытыми глазами, вслушиваясь в тихое дыхание спящей рядом разбойницы, а в голове роились мысли, как дикие пчелы. Жужжали и жалили.

Больше всего хотелось сейчас оказаться среди алых колосьев. Но она не давала себе воли. Нельзя было засветиться.

Эри думала обо всем сразу. Представляла жизнь в трущобах, как юная Ульрика срезает кошельки тем самым кинжалом. И тут же, как спит с уродливым мужиком. Почему-то казалось, что тот должен был быть именно уродливым. Потным, слюнявым, пахнувшим перегаром. Вроде Брибо. Потому что Джерри был лучше. Джерри брал Ульрику на руки и уносил. Правда, тоже к отребью и убийцам, но, наверное, все-таки другим. Лучшим. Где и Слэйд оказался не таким плохим, да и Лео был хорошим. Ну, почти...

Эри думала о семье. О том, что даже те, кто вырос в достатке и с родителями, могли в одночасье потерять всё. Как она потеряла Анжелу.

Эри думала о Корде. О том, как он во время войны ходил в разведку к эльфам. Был ли он уже тогда женат? И что она делала? Где ждала его? От кого он скрывается сейчас? Какие преступления совершил? Грабил ли людей, как Красный Лис? Или, как муж Элисон, предал свое дело и свою жену? А может, он как раз от жены и скрывается?

Эри улыбнулась этой нелепой мысли. Нет, она знала Корда, что бы тот ни говорил. И если кого-то убивал – значит, это такие люди были, кто заслужил.

Ульрика права, не все хорошие и добрые. Но ведь не может же так быть, чтобы люди сразу рождались плохими. Нет. Нет никакой хищной сущности. Есть обстоятельства. Кто-то богат, здоров и благороден, а кто-то сирота-полуэльф. Есть от чего озлобиться, но и это не обязательно.

Вот есть у нее магия, пусть и неясная. Но кто знает, вдруг могущественная? Как у рованцев, по-настоящему. Чтобы захоти – и по щелчку пальцев превратить Диану в жабу. Но она ведь не станет ведьмой. Не будет злоупотреблять даром, не озлобится, не будет мстить. Даже если изнутри будет звать тьма, соблазнять, она будет бороться.

Потому что не должно быть на свете никакого предназначения и предопределения. Чтобы не ты такой, какой есть, а такой, каким выбрал стать.

Потому что человек может измениться.

В это Эри верила свято.

* * *

– Доброе утро, – сказала Ульрика, потягиваясь. – А-ах, наконец, хорошая погода.

– Доброе, – ответила Эри, шмыгнув носом.

Спина и шея затекли, поясницу заломило, дышалось с трудом.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – озабоченно спросила Ульрика.

– Да, – Эри кивнула и снова шмыгнула полузабитым носом.

– Ладно, тогда давай завтракать, – она присела у костра и начала подкладывать в огонь ветки. – Ночью-то отлынивала, – заметила она, – костерок наш почти потух.

– Но не потух же, – устало возразила Эри.

– Так моими стараниями, а я тебя просила тоже следить.

Она хотела что-нибудь ответить, но вместо слов вышел кашель.

– Так, – насторожилась Ульрика, – это уже плохо.

– Да всё в порядке, – отмахнулась Эри. – Просто спалось не очень.

– Что ж такая впечатлительная-то, – разбойница защелкала языком и отвязала от пояса мешочек. – На вот, пожуй, – она протянула несколько листочков.

– Мята?

– Все-то она знает! Ну, бери, чего ты, и не спи на ходу, замерзнешь. Сейчас поедим и в путь. Там где-то деревня должна быть. Остановимся в трактире, отогреешься. Так что держись, давай! – Ульрика хлопнула ее по плечу.

Эри держалась.

День выдался ясный и безветренный. Дорога подсохла, лошадь ступала легче. Только Эри сопела за спиной и изредка покашливала.

Ульрика потянула за удила и остановилась возле развилки. Столб с указателем подгнил, табличка почернела, и надписи было не разобрать.

– Знаешь, – заговорила разбойница, толкая Эри плечом. – Самый сложный выбор – это из двух.

– Почему? – без интереса спросила Эри.

– Потому что ты веришь, что есть шанс не ошибиться, что вот оно близко. А когда надо выбирать из многого, там уже бояться нечего. Провал вероятнее.

– А-а, – протянула Эри.

– Не спи там, слышишь, – Ульрика снова толкнула ее плечом. – У нас развилка. Куда поедем?

– Мне все равно, – призналась Эри. – Правда.

Ульрика задумчиво посмотрела в сторону и свернула налево. Эри уткнулась лбом в ее спину и закрыла глаза.

Глава двадцать пятая – Неравная борьба

Она проснулась к вечеру, лежа среди мешков и укрытая чьим-то тулупом. Покачивалась, как в телеге. Рядом сидела Ульрика. Задумчиво смотрела на дорогу.

Эри приподняла голову. И правда, в телеге. А на козлах двое. Широкая спина и узенькая, и головы склонились друг к другу, как влюбленные.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Ульрика.

– Так же, – не обрадовала ее Эри.