Пыль у дороги

– Как? – она встрепенулась. – Что, вот так сразу?

– Сегодня утром у его матери был удар. Мы повезли ее в Ланкас.

Елена открыло было рот, но так и не нашлась, что сказать. Внутри бурлили противоречивые чувства. Ей было жаль Денни. Возможно, не позови она его с собой, он лучше присмотрел бы за матерью. А сейчас неизвестно, что будет. Может, он уже не вернется. Может, они никогда не увидятся. И она так и не поблагодарит его по-настоящему. И не извинится. Но в глубине души был и маленький червячок радости. Хорошо, что Денни уехал. И лучше, если он останется в городе с матерью.

Ведь если некому рассказать о ее позоре, то, может, его и не было вовсе?

* * *

Эри очнулась к вечеру следующего дня.

Все та же палатка Лео. Оранжевые лучи заходящего солнца. Морозный воздух, щекочущий нос. Тяжелая шкура, под которой тепло и хорошо.

И никуда она не убегала. Денни не пришел. Забрал ботинки и не вернулся, или и вовсе не заходил. Это все коварное воображение. Яркие сны, как у нее бывает.

Эри повернула голову. Шея затекла, и болезненно отдавало куда-то в плечо.

Напротив ложа сидела женщина. В руках у нее была небольшая книга в простеньком переплете. Заметив шевеление, она оторвалась от чтения и посмотрела на Эри.

– А, проснулась.

Голос показался уверенным и даже властным. Женщина отложила книжку на столик с травками Лео и поднялась. На вид ей было лет тридцать пять, волосы чернели как уголь. Она приблизилась к Эри и криво улыбнулась:

– Не волнуйся, не будет им счастья.

Белокожее миловидное лицо портили только впалые щеки. У женщины был ровный, как у статуи, нос и голубые глаза с грустинкой, как у Элисон, и в то же время проницательные, как у Корда. Из-под локонов выглядывали серебряные сережки – большие кольца с мизинец шириной, с гравировкой в виде листочков. Явно не из дешевых.

Одета она была в короткую дубленку и меховые сапоги до колен, в которые были заправлены плотные солдатские штаны. Левое бедро охватывала пара ремней, на которых висели ножны с кинжалом.

Эри моргнула.

– Парень вернется. Не сразу, конечно, но вернется, – продолжала женщина. – Джерри видит это в людях...

– Это? – Эри разлепила пересохшие губы.

– Ульрика Рид, – перевела она тему и протянула ладонь.

Рука Эри вынырнула из-под шкуры, как испуганный крот на поверхность, но пожать она старалась уверенно. Чтобы не думали.

– Эриал Найт.

Ульрика улыбнулась шире.

– А Елену тоже нашли? – спросила Эри.

– Нет. Только тебя. Посреди дороги, босоногую, в снегу. С еще не зажившей раной в животе, от которой иной мог бы и помереть.

Эри сдвинула брови.

– Да, такое, медведь лысый, не каждый день увидишь! – усмехнулась Ульрика. – Ну, рассказывай давай, – она забралась на табуретку верхом, как на маленькую лошадь. Взгляд сделался цепким и пронзительным, как у Корда в первый вечер.

– Что рассказывать? – Эри невольно отодвинулась.

– Ну, например, кто такая, зачем нужна орлам.

Эри замотала головой.

– Ладно, – Ульрика поднялась. – Будет еще время. Но смотри, бельчонок, – уже на выходе добавила она, – тебе здесь лучше всего меня держаться. На Лео не надейся. Рабы и без кандалов остаются рабами.

* * *

Полтора месяца спустя

Эри с опаской посмотрела вниз. Сапоги гоблина были тяжелыми. Она позволила подошвам коснуться земли и робко наступила, от пальцев вверх по ноге как закололи ножики. Она взяла Леонарда за руку.

– Давай, смелее, – подбодрил гоблин.

Она сделала шаг и за ним еще один. Тело упрямилось, не поддавалось, как давно не седланная лошадь. Но рядом был Лео, готовый поймать, если что.

Снег хлопьями кружился в воздухе. Эри задрала голову и подставила лицо. Мороз пощипывал щеки. Безветренно, тихо, и вокруг только сугробы, огромные, с человека, и нависающие лапы сосен в белых шубах. Зима вступила в свои права, пора было и ей заново учиться ступать.

Эри ускорилась. Ходит. Может, скоро и побежит! Что могло быть чудеснее? Она жива, жива!

– Молодец, – прошептал Леонард. – Только не торопись.

Она кивнула, но не послушалась. Бойко устремившись вперед, потеряла равновесие, и правая нога ушла в сугроб по колено.

Гоблин был начеку. Зеленые ладони подхватили под локоть и не дали упасть.

– Ух, – выдохнула Эри.

– Потихоньку надо, – сказал он тоном наставника. – Давай сделаем несколько кружочков, а потом обедать. Чуешь, как пахнет?

Пятки закололо от страха, и как оказалось – не зря.

Красные Лисы кучками собрались на поляне вокруг костров. Несколько женщин в тряпье и мужских тулупах стояли возле котлов и разливали подходившим разбойникам мутную белую кашу. Мужики были в плащах из грубо сшитых шкур и все как один с оружием. Слышался смех и чавканье.

Лео оставил Эри на окраине, усадив на трухлявый чурбан, а сам отправился за едой. Съежившись, она повернулась к лагерю боком и для верности подняла воротник.

Маскировка не помогла.

– Хлянь, Шлейд, кто тут у наш, – прошамкал сидевший неподалеку мужик, дергая приятеля за рукав.

Эри посмотрела на пузо в заплатанной рубахе, перевела взгляд на щетину на лице. Уж не тот ли, кто ее ножом? Похоже, тот.

Она попыталась изобразить улыбку, но Слэйд глянул исподлобья и отвернулся.