Пыль грез. Том 1

Солдат – и выбор Спрута был удачен – почти оскалился.

– Семь раз, бравый сержант!

– А семьдесят пять процентов состава?

– Четыре, бравый сержант!

– А девяносто?

– Однажды, бравый сержант! Только не девяносто, а сто процентов, бравый сержант.

У Спрута отвисла челюсть.

– Сто?

– Так точно, бравый сержант!

– Потеряли всех до последнего солдата?

– Так точно, бравый сержант!

Спрут придвинулся еще ближе; лицо побагровело. Он проревел:

– И вам ни разу не пришло в голову – ни одному, – что лучше перебить ваших магов в самом начале битвы?

– Но тогда у противника…

– Разумеется, сначала договориться с ним: вы все согласитесь перебить уродов! – Он отшатнулся и воздел руки. – Вы не бьетесь на войне! Вы не бьетесь в сражениях! Вы просто строем заполняете новые кладбища! – Он повернулся к ним. – Вы все идиоты?

На балконе, нависающем над плацем, Брис Беддикт поморщился. Стоящая рядом, в тени, королева Джанат фыркнула и сказала:

– А он дело говорит.

– Да, в настоящее время, – ответил Брис, – Но это неважно. У нас вообще осталось не так много действующих магов, да и те попрятались… похоже, происходит тихий переворот; подозреваю, когда пыль осядет, вся магия окажется преобразованной. – Он помедлил. – В любом случае не это меня тревожит – когда я слушаю этого солдата. Так нужно, по их мнению, брать дело в свои руки.

– Призыв к мятежу, – кивнула Джанат. – Но можно взглянуть и иначе. Их образ мышления позволяет держать командиров в узде: выполнять приказ – это одно, но если приказы самоубийственны или просто глупы…

– Одна мысль, что мой солдат будет задумываться на каждом шагу, не внушает уверенности. Я уже начинаю жалеть, что нанял этих малазанцев реорганизовывать летерийскую армию. Может, их методы хороши для них, но это вовсе не значит, что они пригодятся у нас.

– Возможно, вы правы, Брис. Есть что-то странное в малазанцах. Меня они восхищают. Представьте: целая цивилизация, где не терпят дураков.

– Насколько я слышал, – возразил Брис, – это не защищает их от предательств: их собственная императрица готова была пожертвовать ими всеми.

– Но они не подставили голову под топор, правда?

– Да, понимаю, о чем вы.

– Между правителем и подданными существует взаимное доверие. Нарушь его – с любой стороны – и все взаимные договоренности аннулируются.

– Гражданская война.

– Если только одна из обиженных сторон не решит просто удалиться. И не будет заинтересована в наказании или мести.

Брис задумался, глядя, как во дворе два Охотника за костями безжалостно издеваются над его летерийскими солдатами.

– Впрочем, они, возможно, могут нас чему-то научить.

Спрут подошел поближе к Битуму и прошипел:

– Нижние боги, капрал, они хуже баранов!

– Их слишком часто пороли, вот в чем беда.

– Так что нам с ними делать?

Битум пожал плечами.

– Могу предложить одно: снова выпороть.

Глазки Спрута уперлись в капрала.

– Как-то это неправильно.

Битум поморщился и отвернулся.

– Знаю. Но больше ничего не могу придумать. Если что придумаешь, валяй, сапер.

– Отправлю их маршировать – а у нас будет еще время подумать.

– Должно быть, у них какая-то мудрая стратегия, – заключил Брис и повернулся к королеве. – Нам, пожалуй, пора идти к Теголу; он говорил что-то насчет встречи перед тем, как встречаться с адъюнкт.

– Вообще-то это сказал Бугг. Тегол предложил встретиться, чтобы обсудить идею Бугга о предварительной встрече… ох, только послушайте! Этот человек и меня, похоже, заразил! Да, давайте торжественно отправимся к моему мужу – вашему брату – и хотя бы выясним все, что следует выяснить, прежде чем малазанцы обрушатся на нас. Ну что они подумают? Наш король ходит в одеяле!

Лостара Йил потянулась к ножу на бедре – и снова отдернула руку. Настойчивый шепот в голове повторял, что клинок нужно почистить, но она чистила и точила его меньше колокола назад, и даже ножны были новыми. Нет в этом логики. Нет в этом смысла. Да, она знала причины своей одержимости. Дурацкие, жалкие причины; но она проткнула ножом сердце тому, кого любила, и это оставило несмываемое пятно у нее на душе. Нож стал символом – надо быть дурой, чтобы этого не понять.

И все же рука чесалась и отчаянно тянулась к ножу.

Лостара пыталась отвлечь себя, наблюдая, как Кулак Блистиг у дальней стены меряет шагами невидимую миру клетку – и все же Лостара знала ее размеры. Шесть шагов в длину, примерно два – в ширину, высота такая, что Блистигу пришлось сгорбиться, пол гладкий, как отполированный. Лостара понимала такое изобретение: прутья прочные, замок надежный, а ключ выброшен в море.

Кулак Кенеб тоже наблюдал за Блистигом, при этом старательно держа свои мысли при себе. Только он сидел за столом, внешне расслабленный, хотя Лостара понимала, что он, видимо, так же побит и помят, как и она, – проклятое прочтение Скрипача всех оставило в жутком состоянии. Получить по полной, до потери сознания – не самое приятное.