Пыль грез. Том 1

От шока у Интхалас перехватило дыхание. Баргасты нестройной толпой – вверх по склону – помчались на пехотинцев. Да, дикари крупнее и мощнее, но что они могут противопоставить стене щитов и обрушивающимся сверху топорам?

Интхалас ожидала, что баргасты откатятся, а пехотинцы додавят их, обратят в бегство – и тогда конница сомкнет клещи, засыплет убегающих врагов стрелами, а на выходе из впадины их встретят острые копья.

И никто не спасется.

Над головой гремел гром, сверкали молнии, нарастал чудовищный рев – а Интхалас не сводила глаз с несущихся в бой баргастов.

Дикари вломились в ряды акриннаев. Интхалас не сдержала вскрика, когда первая шеренга была буквально раздавлена обезумевшими гигантами. Свистели мечи, щиты сминались, осколки шлемов подлетали в воздух. Натиск смял первые три шеренги. Звуки рубки смешались со стонами раненых, и легион поддался. Тогда шедшие сзади баргасты стали напирать на тех, кто впереди, продавливая строй дальше. Еще чуть-чуть, и они прорвутся.

Сагант, дожидавшийся врага вместе с копейщиками, наверное, тоже видел это. Численностью пехотинцы превосходили баргастов, но ярость варваров меняла все. День вдруг померк, и ход сражения освещали только краткие вспышки молний на западном небосклоне. Бой превратился в свалку: лучники залп за залпом осыпали стрелами фланги баргастов. Сагант с копейщиками ударил с тыла, но баргасты, похоже, не обращали на это внимания и продолжали переть вперед, прорубаясь сквозь акриннаев.

Их стремление было понятно: разорвать акриннайский легион и открыть путь к бегству. Копейщики увязнут в смятенных рядах пехотинцев, а лучники будут слепо стрелять в темноту, неспособные отличить друга от врага. Наступит хаос, командовать которым будет невозможно.

На глазах у Интхалас легион поддался. Баргасты выстроились в клин и протискивались все дальше.

Если они вырвутся на открытое пространство, то смогут перестроиться и поставить заслон в арьергарде – или даже пойти в ответное наступление, кромсая утративших строй пехотинцев и зажатых между ними конников.

– Все за мной! – крикнула Интхалас своим тридцати разведчикам.

Она повела их вниз по склону – сначала кентером, потом галопом – в обход схватки, чтобы зайти со стороны наиболее вероятного прорыва.

– Как только баргасты пробьют брешь в нашем легионе – мы нападаем. Ясно? Сначала стрелы, потом пускаем в ход сабли. Атакуем острие клина. Нужно навязать бой и остановить противника – любыми способами, хоть заваливая их своими телами и мертвыми лошадьми!

Треть крыла конных лучников выходила из схватки на восток. Они тоже перестраивались, чтобы ответить на угрозу, но не успевали.

Треклятые варвары!

Интхалас, третья дочь скипетра, приподнялась на стременах, не сводя глаз со смешавшихся рядов легиона. Дети мои, ваша мать сегодня не вернется домой. И больше не увидит ваших лиц. Никогда…

От резкого толчка лошади бросились врассыпную. Земля вспучилась, подкидывая в воздух тех, кто на ней стоял. В это же время на западные холмы, полностью их поглотив, обрушилась гроза. Интхалас, с трудом удерживая лошадь, в ужасе смотрела, как ветер вырывает из гряды валуны и острые камни, подхватывает их и…

В ближайшей туче зашевелилось нечто плотное и огромное – в половину неба. От основания, взрывая землю, шла волна. Перевалив через холмы, она покатилась вниз во впадину.

Лавина камней смела целое крыло конных лучников, а потом гигантские валуны – крупнее купеческого фургона – обрушились на смешавшихся в кучу баргастов и акриннаев. Во все стороны летела кровь, внутренности и оторванные части тел.

И в это же мгновение ударила молния. Резкие, ослепительные росчерки разрезали тьму, прожигая насквозь копейщиков Саганта и случайно не задетых камнями пехотинцев. Повсюду что-то вспыхивало и горело: мужчины, женщины, лошади. Молния скакала от одной железной поверхности к другой, рисуя безумную паутину. Тела взрывались от вскипевшей внутри жидкости, волосы мгновенно обращались в пепел…

Кто-то вопил ей прямо на ухо. Интхалас повернулась и махнула рукой: уходим! Прочь от грозы, прочь от бойни, прочь от…

Ослепительная вспышка. Мгновенная боль и…

Словно божественный меч прошелся по гряде холмов, нависших над долиной. Некая неумолимая сила снесла верхушки холмов и сбросила их прямо на лагерь Змееловов, погребая их под землей и камнями. По всей долине. Среди раздробленных валунов проглядывали рваные полотнища и шкуры, обрывки одежды, крученные из веревок и перьев обереги, сломанные перекладины юрт. Были еще и куски тел, от которых остались только обглоданные и выбеленные солнцем кости. Но куда страшнее, по мнению Тлена, были черные волосы, выдранные воронами из скальпов, а теперь разбросанные ветром по всему склону.

Риггис оттолкнул плечом онемевшего Бакала и кисло уставился на кошмарную картину. Потом пожал огромными плечами и сплюнул.