Пути неисповедимых

– Садись, ведьма, – фыркнул он и, толкнув локтем своего приятеля, сидящего рядом, засмеялся.

Кроме двоих мужчин за столом сидела девушка лет двадцати или двух-трех. Она была одета в странный походный костюм, на ней была темно-зеленая льняная рубашка, которая едва выглядывала из-под черной обтягивающей талию и грудь кожаной крутки, такая же кожаная юбка с огромным вырезом, из которого выглядывали стройные ноги в штанах. Белокурые волосы девицы были стянуты в идеально аккуратный хвост на затылке и открывали красивое, но до тошноты стервозное лицо. Нервно и в то же время насмешливо сжатые красные губы, черные узкие глаза и прямой нос с острым кончиком – меня аж передернуло. Даже больше, чем от оружия, которое я могла разглядеть под одеждой своим привычным ко всяким подобным сюрпризам взглядом.

Это определенно была путешественница, об этом говорили многочисленные кошельки на поясе и небольшие сумки, перекинутые через плечи по разные стороны.

Рядом с девушкой сидел еще один мужчина, видимо, не из этой компании, а такой же как я, прибившийся из-за нехватки мест.

Когда ко мне подскочила служанка, я попросила у нее той самой ягодной шипучки, о которой говорил Тимьян. Компания, услышавшая мой заказ, все расхохотались, а особенно та неприятная девушка. Сама она пила то ли эль, то ли что покрепче… Что ж, встреться мы с ней при других обстоятельствах, еще не ясно, кто кого перепил бы!

Мне стало неуютно, хотя они быстро отсмеялись и, не обращая на меня больше внимания, продолжили свой разговор.

Я принялась подслушивать, так как наверняка за этим меня в таверну и послали.

– …Я вам говорю, что это все от того и пошло, что стражники совсем обнаглели! Двенадцать лет ничего не было, и вот! Получайте! – говорил старик. Он был очень взволнован и сильно кричал, пытаясь перебить шумевшую свадьбу. – Вчера двое убитых, сегодня трое, завтра будет шестеро, послезавтра девять, а в итоге дойдет до того, что город на половину опустеет! Я вам говорю: это все проклятие! Надо валить отсюда!

– Трое? – удивленно покосился на него приятель. – Какие трое? Хочешь сказать, вчерашний зверь убил троих еще и сегодня!?

– Ты что, сегодня глаза и уши нарочно затыкал? – полупрезрительно ухмыльнулась девица, облизнув губы. – Сегодня нашли троих убитых. Один стражник с западной стены, один нищий бродяга и разбойник… Видимо между этими тремя были разборки, когда подоспело животное. Второй стражник успел удрать, но был ранен: ему чуть не разорвали горло. Для жизни, как выяснилось, не опасно, но говорить он больше никогда не сможет, а писать не умеет. Никто ничего не знает, но, похоже, это был тот же зверь, что и вчера.

– Это что получается, среди нас объявился серийный убийца? – усмехнулся приятель полуседого мужчины. Это был тонкий и какой-то острый на лицо мужичок с вытянутым костлявым носом и неприятными глазами на выкате.

– Это не живой убийца, говорю же! Это проклятие! Никто не войдет и не выйдет из города, пока Псарь не уничтожит всех тех, кому послал метку! – затараторил полуседой мужик.

Естественно, я подобралась и внимательно вылавливала каждое слова из общего гама таверны. Невероятное везение, что мне попался такой занятный разговорчик!

Увлекшись, я даже не заметила, как мне принесли шипучку, а когда заметила, стала отхлебывать понемногу из кружки, делая вид, что думаю, а на деле слушая. Тимьян оказался прав, отличная штука!…

– Пф, больше обращай внимание на россказни своей недалекой женушки, – хмыкнула девица, с презрительной усмешкой глядя на полуседого мужика. – Она у тебя как глотнет лишнего, так такую чушь порет, что уши вянут!…

– А ты мою жену не трогай, она помудрее тебя будет, – огрызнулся мужчина. – Верьте или нет, но я сегодня же сматываюсь отсюда! Днем, говорят, Псарь не охотится.

– Да что за псарь-то? Небось местная легендарность? – поинтересовался каким-то неприятным вязким тоном тощий вытянутый мужчина.

– Легендарность, скажешь тоже, деревенщина! – опять встряла девица. – Россказни все это, а стражников режет какой-нибудь спятивший инквизитор, этих ребят тут немало с тех пор, как нынешней мэр вступил в свои обязанности!… Бе, кишки бы выпустить этой нечисти в человечьей коже…

– Не россказни, а правда! – запротестовал старик. – Призрачный псарь со своими гончими охраняет этот город, и как только местные жители переступают черту стены, он начинает мстить, убивая всех подряд, пока не насытится кровью!

– Бред гнедой кобылы! Хватит уже этого, а не то тебя выгонят отсюда, как полоумного пьяницу, – девица скривилась от отвращения.

– Ерничай, ерничай, Анук, ерничай, сколько влезет, да только до тебя Псарю дело есть наверняка. Оглянуться не успеешь, как его гончие растащат твои кишки по мостовой! – нахмурился старик.

– Пф, я скорее умру от пьянства, чем от призрачных гончих! – усмехнулась девица и залпом допила нечто в своей кружке. – Призраков не бывает, так что, если этот Псарь и шастает где-то, значит, мы еще посмотрим, чьи кишки будут валяться на мостовой!

– Призраков не бывает!? – возмутился старик. – Эй, ведьма!

Видимо, это он ко мне обращался.