Путевые заметки

Двинувшись в Эдирне, он [Осман] написал царю Польши письмо такого содержания: «Я, могущественный и великий султан Осман, победитель всех и никем не побежденный, царь царей и самый властный из хондкаров; под властью моей находятся четыре страны света, я обратил в данников все племена и народы; подчинив себе 15 царств, я господствую от моря и до моря, а также над всей вселенной, начиная с зеленого древа Мекки; будучи старшим сыном Мехмета и подобным ему, я владею могущественным зеленым древом, помогающим мне и моим. Знай, Зигмунд[396], царь Польши, что я иду на тебя с несчетным войском и бесчисленной конницей подобно орлу, кличущему и грозному, чтобы ты признал меня и понял мое могущество, коим я подобен небесным силам. Меж тем, если ты, слабый и ничтожный, не подчинишься мне, могущественному, и не станешь моим данником, то увидишь еще, какие беды обрушатся на голову твою и твоих.

Кто ты, чтобы противостоять мне или моему победоносному войску? Кто ты? На кого надеешься? На церкви свои, где вы молитесь? Я обращу их все в хлевы для моих животных и лошадей. Если же ты надеешься на ваше древо, то я им разобью тебе голову. Клянусь верою Мехмета и мусульманской религией: что задумал, то и совершу, а твою столицу Краков, Львов и Люблин пожалую войскам своим!» Он написал еще много других хвастливых и ругательных речей и послал царю Зигмунду. Сам же он поспешил вслед за письмом прибыть в Молдавию. Вслед за ним подоспел и хан с 80 тысячами татар и, первым вступив в пределы Польши, причинил большой ущерб. Меж тем войско мусульманское, разбив в трех местах стан, намеревалось вступить в Польшу с трех сторон. Однако поляки, услышав о их прибытии, приготовили большое войско и, отрезав все дороги, дожидались прибытия царя.

Когда послы передали письмо [хондкара] и прочитали его перед всеми, [все] были охвачены ужасом и исполнились страхом, так что дрогнули у всех сердца от страха перед неверным. Растерялись все перед бесчисленностью войск, коих нельзя было счесть. Тогда благочестивый царь сказал: «Не бойтесь, не ужасайтесь и не падайте духом от угроз насильника. Уповая на Бога и на могущество Святого Креста, мы с ними победим врага. Хотя им нет ни числа, ни счета, но они неверующие, мы же хотя и немногочисленны, но верующие. Могуществом Бога и Святого Креста, которые он презрел, немногие победят многих». Это письмо подобно письму полководца Рабсака[397], которое он написал Езекии[398], благочестивому царю Иерусалима и израильтян. Это письмо подобно также письму законодателя его (Османа) Мехмета и Омара[399], которое они написали в Константинополь боголюбивому императору греческому, великому Ираклию[400]. «Ибо, – сказал он, – это не есть война против нас или против тела, но против непобедимого могущества божьего. Сей [султан], раздувшись подобно пустому бурдюку, принялся ругать Бога живого и святое знамение да еще осмелился уподобить себя небесным [силам]. За это Бог полностью уничтожит его, истребит его дом и род». Так, уповая на Бога и на Святой Крест Его, они (поляки) ободряли друг друга, говоря: «Вот он, день спасения, посвятим себя сегодня смерти и будем сражаться за святую веру».

Владислав выступил против врагов

Призвал царь своего старшего сына, великого Владислава, поручил ему мужественное и храброе войско и говорит: «Иди до Хотина, границы Валахии, и оставайся там с ратью, пока я приду. Он повелел также 60 тысячам казаков разбить в том месте стан, ибо казаки – храбрые и мужественные; они постоянно вторгаются в Турцию и морем и сушею, разоряют, разрушают, сжигают, как [поступили с] Кафой, Синопом, Понтом, Варной, Балчхом (?); иногда они достигают Енгикёйя около Стамбула. А полководцам, начальникам, полковникам, тысяцким, сотникам, коннице, начальникам областей, наместникам и всем вельможам велел охранять тыл. Великому же спарапету, грозному для врагов Ходкевичу[401], приказал собраться с войском и отправиться на помощь сыну. Он повез с собой много больших пушек. Так поспешно собрали они отряд за отрядом и раскинули лагерь в условленном месте.

Меж тем семиглавый дракон, надменный и спесивый Осман, надеясь не на Бога, а на могущество длани [своей] и победу войска, приказал войскам приблизиться к лагерю поляков. И запамятовал он сказанное в писании: «Как бы мог один преследовать тысячу и двое прогонят тьму…»[402], и Псалтырь, где сказано: «Ненадежен конь для спасения, не избавит великого силою своею»[403]. И еще: «Горе хвалящемуся, что хвалится не о Господе»[404], и много другого, что найдешь в Священном Писании.